Бригада трассового пункта медицины катастроф за сутки успела съездить на ДТП, пожар и приступ остеохондроза. А еще спасла от головной боли нескольких водителей
Чтобы доехать до места ЧП, сотрудникам трассового пункта медицины катастроф требуется около 15 минут. Пункт расположен на пермской трассе в районе поселка Решеты и обслуживает территорию протяженностью в 42 километра. Многие автомобилисты, проезжающие по трассе, наверняка хоть раз видели, как работают спасатели. Их движения четкие и слаженные, и они всегда знают, как поступить в той или иной ситуации.
Рабочая смена бригады на трассовом пункте начинается в восемь часов утра. Тут все, как в армии: «сдал, принял, роспись, протокол». На пересменке проверяется хозяйственный инвентарь, медицинское и спасательное оборудование. К последнему выдвигаются особые требования, ведь от его работоспособности нередко зависит жизнь человека.
— В нашем арсенале есть все необходимое, чтобы извлечь пострадавшего из искореженных машин, — открывая дверь спецотсека, рассказывает заступивший на смену спасатель Константин Усатов. — Моторез, гидравлические ножницы и расширители, домкрат, бензопила и ручная лебедка, а также несколько огнетушителей на случай выезда на пожар.
Однажды пришлось принимать роды
В дежурной бригаде — три человека. В этой смене кроме спасателя Константина дежурят фельдшер Оксана Власова и водитель Евгений Соловьев. Константин и Оксана — екатеринбуржцы, Евгений — ревдинец. Все веселые, простые и очень молодые. Никто из них, говорят, даже не подозревал, что придется работать в таком месте. Евгений, например, работал простым водителем, Оксана выучилась на фельдшера и работала в «скорой помощи», там же водителем работал и будущий спасатель Константин. Все устроились на трассовый пункт по объявлению.
И Константин, и Евгений — спасатели. Меняют специализацию посменно: месяц один работает водителем, а другой — спасателем. Затем меняются. Но, поскольку квалификация одинаковая, на месте происшествия один всегда помогает другому.
Константин рассказывает, что в основном им приходится пользоваться ножницами — потому как этот инструмент универсальный. Ими можно разрезать металл толщиной до 2,5 см и раздвинуть искореженные части машины. А медицинское оборудование всегда в работе. В салоне спецавтомобиля (по сути, представляющего собой модернизированную карету «скорой помощи») находится аппарат для искусственной вентиляции легких (ИВЛ) и вспомогательной вентиляции легких, дефибриллятор, родовый набор, комплект шин и носилки.
— Чаще всего, конечно, применяем шины и асептические повязки. Но летом нередко приходится использовать и аппарат ИВЛ, так как тяжесть последствий после аварий в это время года гораздо больше, — рассказывает Константин. — Зимой машины в сугробы улетают, поэтому люди страдают меньше, а летом — камни, скалы, деревья, кюветы. Сейчас хоть на разделительной полосе отбойник появился — лобовых столкновений стало меньше. Когда работать начинали, машины регулярно вылетали на встречку, летальные исходы до приезда нашей бригады были не редкость.
А полтора месяца назад, говорит Константин, им пришлось принимать роды. Молодая женщина успешно разрешилась от бремени прямо на трассе, в спецавтомобиле. Все прошло хорошо.
Первый вызов: пострадал велосипедист
Закончить разговор мы не успеваем — поступил вызов: на развязке возле Ревды произошло ДТП с участием велосипедиста. Тут же утренняя размеренность сменяется привычной для бригады спешкой — но не суетливой, а деловой. Необходимый инвентарь они собирают буквально с закрытыми глазами. Спустя считанные минуты карета под завывание сирен уже несется в направлении Ревды.
— Сколько в среднем требуется времени, чтобы прибыть на место происшествия? — спрашиваю я у водителя Евгения Соловьева, неотрывно глядящего на дорогу.
— 12-15 минут, не больше, — уверяет он. — Все зависит от места, куда необходимо прибыть. Наш участок не такой большой, а наша скорость гораздо выше, чем у других машин. Водители, завидев нас, всегда уступают дорогу, так что оперативность высокая.
На этот раз спасателей опередила ревдинская «скорая помощь». Когда мы приехали, врачи «скорой» уже работали с пострадавшим.
— Такое нередко бывает, — говорит мне фельдшер Оксана Власова. — Нас вызывают для подстраховки, а основную работу берут на себя медики из Ревды или Первоуральска — кому ближе ехать. Все зависит от того, где произошла авария.
В этот раз помощь спасателей не понадобилась — пострадавшего забрали ревдинцы. Ревдинский инспектор ДПС рассказал, что пострадавший велосипедист стал пересекать проезжую часть прямо перед двигавшимся за ним автомобилем ВАЗ-2114. Водитель пытался избежать столкновения, уйти на встречную полосу, но ему этого не удалось. На месте происшествия сотрудники ГИБДД обнаружили пенсионное удостоверение сбитого мужчины. Пострадавшему было 60 лет.
Как нам стало известно через несколько дней, мужчина скончался в больнице.
Места в машине — на трех пострадавших
Обратно едем медленно. У меня есть время побеседовать с ребятами и внимательно разглядеть «начинку» салона спецавтомобиля. Здесь все стерильно, и, что самое главное, вся техника под рукой. На улице зашкаливало за 30 градусов, а в салоне легко дышать: машина оборудована системой регуляции микроклимата. А в холодную погоду, говорят спасатели, здесь тепло.
— Какую помощь вы оказываете пострадавшему, когда пребываете на место раньше «скорой»? — спрашиваю Оксану.
— Первую медицинскую помощь, — отвечает она. — От того насколько качественно и быстро она будет оказана, зависит, выживет ли человек — это касается случаев, когда у человека есть кровоточащие раны. От правильной накладки шины зависит и дальнейшее срастание поврежденных конечностей. Кстати, зачастую мы сами определяем, нужна ли на месте происшествия еще одна бригада «скорой помощи».
— Сколько пострадавших может вместить ваш автомобиль?
— Мы можем принять на борт троих «лежачих» пострадавших средней степени тяжести. Но такое бывает нечасто, — подключается к разговору Константин. — Один раз брали троих но все они были не «тяжелые».
Не удерживаюсь от вопроса: «Трудная ли у вас работа?» Ребята молчат, а Оксана без улыбки роняет: «За два года привыкли уже…». Водитель Евгений, не оборачиваясь, вздыхает: «Смена, наверно, будет не из легких, началась нехорошо».
Второй вызов: горящая фура
Слова Евгения не подтвердились. Мы возвращаемся на базу, и наступает затишье, которое длится несколько часов. Сотрудники пункта медицины катастроф за это время успели сделать много полезного: Константин вымыл машину, Оксана передала сведения о произошедшей аварии на центральный пост в Екатеринбург. На период затишья выпадает и перерыв на обед. Еду ребята берут с собой из дома. Пока есть время, Евгений греет макароны, а Оксана и Костя по-братски делят порцию гречневой каши.
— Наверное, спокойно будет, раз такое затишье, — размышляет Константин, подцепляя вилкой гречку. — Может, что-то и случится, но уже под вечер, когда народ из Екатеринбурга домой возвращаться будет.
Костя тоже оказался не прав: в районе 16 часов спасателям сообщили о пожаре на трассе. Вновь короткие сборы, и мы снова мчимся с включенной сиреной к месту происшествия. Пока мы едем, Константин облачается в униформу пожарного: работа явно предстоит не из легких.
Недалеко от поворота на Решеты горит фура. Мы останавливаемся в пяти метрах от нее. Смело открываю дверь, и в лицо бьет поток раскаленного воздуха, заставляя отшатнуться.
Фура доверху нагружена древесным углем. На месте происшествия с огнем борются бойцы 47-й пожарной части из Первоуральска, которым помогает водитель грузовика, выкидывающий мешки с углем из прицепа. К счастью, водитель успел отцепить фуру от тягача.
Константин выпрыгивает из машины и бросается на помощь пожарным. А фельдшер Оксана спешит к водителю: надо провести обследование, мало ли… Андрей Мальшаков, грузный плотный мужчина средних лет, успевший изрядно пропотеть, спокойно позволяет Оксане измерить давление. Кажется, все в порядке.
— Наверное, мне пару поддонов теплого угля загрузили, — рассуждает Андрей, пока Оксана проводит осмотр. — Уголь ведь в бумагу упакован, а она легко воспламеняется. Точно могу сказать, что горение началось с задней части. Еду из Шали. В Билимбае останавливался, в пельменную заходил, кушал — нормально еще все было. Сквозняком огонь, наверное, раздуло…
Когда все заканчивается, к Оксане обращаются двое пожарных: говорят, угарным газом надышались. Просят ватку с нашатырем.
— Это лучше средства для прояснения головы, если нахватаешься угарного газа, — объясняет один из них.
Место происшествия бригада трассового пункта покидает только после того, как возгорание полностью ликвидировано.
Третий вызов: бабушка с остеохондрозом
Ближе к вечеру снова раздается звонок. Обеспокоенные жители Решет сообщают, что соседке стало плохо. Бригада снова отправляется в путь. Адрес — улица Зеленая, 112.
— Мы не заблудимся, — уверяет Оксана. На этот раз она — главная, поскольку в Решетах бригаде не нужно будет тушить пожар. — Из Решет часто звонят, там, в основном, пенсионеры живут. Гипертоники, сердечники…
Дверь небольшого одноэтажного дома открыта. Бабушка, на вид около 70-ти лет, неподвижно лежит на кровати. Она не может говорить — только охает от боли. Оксана меряет ей давление, снимает электрокардиограмму, проводит внешний осмотр. Диагноз — защемление нервных окончаний, приступ остеохондроза.
— Вам больше двигаться надо, будете лежать — состояние ухудшится, — объясняет Оксана бабушке
— Ох, — вздыхает та.
… Бригада возвращается обратно на трассовый пункт. Можно сказать — с чувством выполненного долга, но вряд ли они действительно размышляют в этот момент о философских категориях. Для них это — обычная работа. Которую обязательно надо сделать хорошо. Иначе нельзя.
Трассовый пункт медицины катастроф «Решеты» был открыт 30 сентября 2008 года. Он представляет небольшой вагончик, оборудованный биотуалетом и кондиционером. Там есть телевизор, четыре спальных места, стационарный телефон. Поблизости от Первоуральска, кроме этого пункта, есть еще один — в Дружинино.
На чем ездят спасатели
Спецавтомобиль спасателей — длиннобазный «Volkswagen Crafter». Таких машин восемь в России, и все — в Свердловской области, несут службу на трассовых пунктах. Как отмечают спасатели, оснащен автомобиль неплохо, хотя «ГАЗель», которая была у них до этого, по медицинской части превосходит «Volkswagen». Правда, в «ГАЗели» отсутствовал отсек для спасательного специнструмента, который иногда необходим, да и по вместительности отечественная машина уступает немецкому сородичу.
КОММЕНТАРИЙ
Площадку нам так и не построили
Площадку нам так и не построилиОксана Власова, фельдшер трассового пункта медицины катастроф:
— Год назад нам начали делать площадку. Областное министерство здравоохранения перечислило администрации Первоуральска деньги, но результата нет. По плану у нас должна быть вертолетная площадка и еще одна, для второго модуля. В нем мы должны осуществлять прием водителей, а также проводить подготовку пострадавших в ДТП к отправке на вертолете. Сейчас же мы пока вынуждены проводить прием в нашем бытовом модуле. В принципе, если возникнет необходимость вызова вертолета, то приземлиться здесь он сможет, это место специально перекрыто железобетонными плитами. Туда и подъезд есть, только на сегодняшний день он отсыпан отсевом, хотя должен быть заасфальтирован. На данный момент мы вообще базируемся на территории АЗС, работаем, как на пороховой бочке — резервуары на заправке протекают. По слухам, станцию скоро закроют на ремонт, и мы должны будем переехать на недостроенную площадку. Как это будет выглядеть, представить трудно, потому что цивилизованного подъезда к нашей территории пока нет.
P.S. От редакции. Выяснить, почему база трассового пункта не была достроена, нам не удалось. Ответственный за это замглавы по благоустройству и строительству Константин Болышев находится в отпуске. Мы зададим этот вопрос Константину Викторовичу, когда он вернется на работу.
Автор: Александр ПЕРМИНОВ
[nggallery id=57]