Особенностью пикета стало то, что во время его проведения власти не разрешили использовать звукоусиливающую аппаратуру. Поэтому несколько тысяч человек вынуждены были напрягать слух, чтобы услышать ораторов. Но, главные требования — отставка Мостовщикова и пересмотр результатов выборов, были услышаны и одобрены всеми. «Городские вести» обратились к одному из участников манифестации — депутату Гордумы Константину Дрыгину — и попросили его рассказать о прошедшем пикете и поделиться своими мыслями о сложившейся ситуации.
У нас нет выхода
Все высокопоставленные чиновники, которым доступны центральные телевизионные каналы, авторитетно говорят: «Что ж вы идете на митинг? Это пустая трата времени. Если у вас есть факты, идите в суды и там доказывайте». Я-то был в судах — я в первую очередь и пошел туда. Сейчас я понимаю, что там делать, скорее всего, абсолютно нечего. Любой суд скажет, примерно так: вот это оценочное мнение, видеозапись приобщить к делу нельзя, потому что это не предусмотрено законом, а вот у нас есть документ, подписанный двумя членами комиссии, и есть председатель избирательной комиссии, который говорит, что это правильно, мы не можем ему не доверять. Гипотетически это может быть именно так.
Я считаю, что в современных условиях, когда судебная власть не является властью, потому что она в нарушение Конституции подконтрольна, надо идти на митинги. И там пытаться отстаивать свою точку зрения.
На митинге в Екатеринбурге были те, кто не согласен с ходом выборного процесса, и с тем, по каким законам он проходит. Сейчас идет забалтывание ситуации. Те, кто выиграли, организовывают свои митинги, а притом, что им принадлежат медиа-ресурсы, им легко заниматься забалтыванием, показывая граждан довольных результатами выборов. Им удобно показать, что вот вы помитинговали, мы помитинговали — пестрота мнений, а в результате все остается посередине.
Недоверие останется
Конечно, часть людей скажет, что от митингов мало толку. Но есть ведь люди, которые стоят за идею. И, на мой взгляд, на пикет в Екатеринбурге пришли те, кто за идею. Они приехали из других городов, рискуя тем, что их скрутят. И в какое сравнение они идут с теми, кто митинговал под флагами «Единой России»? Я искренне надеюсь, что у них не опустятся руки и 17 декабря они вновь выйдут на площадь.
Избирательная комиссия, которая, в отличие от судебной власти, наверное, и олицетворяет собою власть, себя полностью скомпрометировала, и ее надо полностью менять. Мы на местном уровне недовольны нашим руководителем избиркома. В Екатеринбурге недовольны Мостовщиковым. На федеральном уровне недовольны Чуровым. И, когда состоятся выборы 4 марта, пусть даже за Путина честно проголосует большинство, но недоверие будет. Потому, что Чуров и иже с ними себя скомпрометировали на думских выборах. Это очень важный момент, который необходимо учитывать.
Избирком — машина для подсчета
Избирком превратился в машину по сортировке кандидатов. А по-хорошему это должна быть счетная машина. А сейчас в избиркоме сидят и смотрят: ты кто? Ах, вот ты кто, у тебя неправильно оформлено. А ты вон кто, у тебя все правильно. И это все происходит в зависимости от убеждений кандидатов. Даже выдвижение от партии только отчасти защищает от такой предвзятости. Смотрите, мы выбирали депутатов Областной думы, и главная борьба развернулась за одномандатников. Почему? Потому, что список «ЕР» стабильно по области набирает 40%, а благодаря тому, что всеми правдами и неправдами протащили одномандатников от «ЕР», у нее сейчас чуть ли не 60%.
Еще хотелось бы сказать, что пикет в Екатеринбурге состоялся благодаря глубокому проникновению в общество Интернета. Может быть, и 2007 году выборы проходили также, а может быть и еще хуже. И к тем, кто кричал об этом, серьезно не относились. А сейчас, когда есть интернет, все могут видеть, как орет Гудков. Делают попытки, преподнести это видео как постановочный ролик. Но каждый сам видит, каждый этим проникается, и каждый понимает, кто прав, а кто не прав. И ведь почему-то нет роликов, даже постановочных, о том, что где-то был вброс за «Яблоко».
Этот путь — тупик
Если пройдет идея об ограничении возможностей Интернета, то произойдет катастрофа. Мы превратимся в полицейское государство. А это — путь в тупик. Почему страна развивается? Потому что есть конкуренция. Конкуренция с другими странами, партийная конкуренция, внутрипартийная конкуренция. А узурпация СМИ — это устранение политической конкуренции. Есть Северная Корея, где с узурпацией власти все в порядке. И что? Она передовая страна? Но их все устраивает. Кучка людей владеет страной, и что бы ни случилось, они все равно остаются у власти. Как бы плохо люди не жили, ограничение Интернета — это шаг в сторону Северной Кореи.
И еще, нам постоянно говорят, что сейчас плохо в Ираке, плохо в Ливии. Так что наши государственные мужи ставят себя в один ряд с лидерами этих стран. Путин и Каддафи — это что, люди из одного эшелона? В Ливии вообще не было демократии. Получается, что наше руководство такое же, как в этих восточных странах. Или у нас система такая же как в тех странах? Или у нас руководство так же ворует? Если вы это признаете, то мы не хотим Ливии, если вы это не признаете, тогда никакой Ливии не будет. Может быть, люди проголосуют за Путина, только докажите это честными выборами. Вот и все.