В Первоуральске назревает очередной скандал на рынке похоронных услуг — по некоторым признакам его пытаются монополизировать
В четверг, 5 апреля, утром в дом Виннера Гареева пришла беда — скончалась супруга. Мужчина, не мешкая, занялся выполнением печальных обязанностей. Разобравшись с документальными делами, взялся за обрядовые. Где копать могилу — вопроса не возникало: еще при жизни супруга попросила похоронить ее в оградке, где покоится тетя Виннера Салиховича. И вот тут возникла загвоздка — сотрудники «Ритуала» не только отказались выполнять последнюю волю умершего человека, они отказались давать разрешение на копку могилы Похоронному дому, куда Гареевы обратились за помощью.
Это — захват?
Похоронный рынок Первоуральска неоднократно переживал сложные моменты. Очередной наступил в апреле — в начале месяца директором казенного учреждения «Ритуал» стала Светлана Кобякова, которая сразу назначила встречу представителям Похоронного дома.
— Когда я подъехала в назначенное время на встречу, Светлана Борисовна была в кабинете не одна, — рассказывает «Городским вестям» директор Похоронного дома Анна Кискачи. — Там присутствовало трое мужчин. Я попросила их представиться. Мне было сказано, что это консультанты из Екатеринбурга — Владимир и два Андрея. Ни фамилий, ни вида их взаимоотношений с казенным учреждением названо не было. Разговаривал со мной от лица казенного учреждения консультант Владимир. Он сделал мне предложение — все, что находится в границах кладбища — это наше, а то, что за пределами — пока ваше. Я спросила, что значит «пока», и на каком основании сделано данное заявление? Ни официальных бумаг, ни пояснений не последовало. При этом было сказано, что с 6 апреля ни одно разрешение на захоронение подписано нам не будет. Получается, мы не имеем права копать могилы и заниматься похоронами на кладбищах Первоуральска. Данное устное заявление противоречит федеральному законодательству и предписанию антимонопольной службы.
Предприниматели обратились за помощью в администрацию города:
— Мы попытались выяснить, что за люди сейчас определяют незаконную политику казенного учреждения. У нас есть заказчики, которым мы по непонятным причинам не можем оказать услугу, за которую уже взяли деньги. И мне бы хотелось принести извинения тем людям, которые в своем горе сейчас станут невольными заложниками данной ситуации. Никаких комментариев пока нет. Вообще, ситуация с консультантами из Екатеринбурга напоминает 90е. Это было психологическое давление — они не вели себя агрессивно, наоборот, были вежливы и корректны, но сказано было четко — это ваше, а это наше.
— На мой взгляд, формулировка «это ваше, это наше» означает, что произошел захват кладбища, — уверена предприниматель Анна Целовальникова. — Казенное учреждение «Ритуал» создает препятствия нам — похоронному бюро «Ритуал» и Похоронному дому и отдается приоритет «непонятным участникам рынка». Руководство казенного учреждения должно понимать, что ограничение конкуренции приведет к наступлению монополии, а там, сами понимаете, цены будут максимально высокими, что напрямую затрагивает интересы жителей Первоуральска. Мне на память приходит печальный опыт Екатеринбурга, где стоимость могилы составляет 30 тысяч и выше. Аналогичная ситуация, как в нашем городе, сложилась в Алапаевске, Верхней Пышмы. Проблема сегодня состоит в том, что затруднена процедура оформления разрешения на копку и захоронение со стороны администрации кладбища, естественно, с подачи руководства КУ «Ритуал». Есть определенный порядок захоронения, установленный постановлением главы Первоуральска и Федеральным законом «О погребении и похоронном деле». Он является общим для всех участников рынка. Данным порядком предусмотрен отвод земельного участка и выдача разрешения на копку могил и захоронение. Я обращаюсь к администрации — помогите разобраться и примите меры.
Копать не разрешается
— За тетей я ухаживал, она полковник медицинской службы в отставке, — объясняет журналистам Виннер Гареев. — Она меня воспитывала, образование через нее получил. Жена моя ухаживала за ней до самой смерти. К ней я хочу сейчас похоронить жену. За могилкой я ухаживал, памятник поставил. Но с похоронами получились заморочки, говорят, что я не могу доказать родственную связь с тетей. Сестра мамы, меня воспитывала — какие еще доказательства нужны?
— В оградке место позволяет сделать еще одно захоронение, — говорит работник Похоронного дома Сергей Ершов. — Но сотрудники кладбища не разрешают нам копать могилу. При этом говорят, что письменно ничего объяснять не будут. Посоветовали почитать САНПиН, хотя я так и не понял, зачем. За самовольный заход и копку нам пригрозили полицией. Есть правила захоронения, если они не позволяют, то мы никогда не хороним. Но в данном случае все законно, есть весь пакет документов.
Бригадир кладбища Виталий Машков, который сразу заявил журналистам, что у него сегодня первый день работы, от комментариев отказался.
— Я не ставлю резолюции. Я не смотритель кладбища. Я проверял документы, нашел несоответствие, отправил к вышестоящему руководству.
— А как быть с федеральным законом о том, что последняя воля умершего не обсуждается? — задает вопрос Анна Целовальникова.
— Я не видел этих документов.
— Согласно закону, волеизъявление может быть хоть в письменной, хоть в устной форме, если его могут подтвердить три человека.
— Я не компетентен отвечать вам на эти вопросы. Езжайте к директору и там их задавайте.
С покойниками — к администрации?
Еще одно абсурдное, по мнению предпринимателей, требование нового руководства казенного учреждения — заказчик должен лично присутствовать при подписании заявления на копку могилы.
— Вот ему, — показывает в сторону вдовца Анна Целовальникова, — надо сейчас сидеть дома, с супругой прощаться, а он бегает с нами по инстанциям и непонятно чем занимается, потому что «Ритуал» требует его присутствия. Если раньше заказчик писал доверенность, и мы брали на себя исполнение всех процедур, то теперь родственникам обеспечена лишняя нервотрепка. Как будут дальше подписываться документы — непонятно. Единственный вариант у нас будет — с покойниками к администрации ехать.
Виннер Салихович к середине пятницы уже заметно нервничает — похороны назначены на субботу, родственники должны прилететь с Казани, а могила еще даже не оформлена.
— Зимой могила копается два дня, — говорит Анна Целовальникова. — Сначала делают обжиг, набивают контур, штробят. Если сегодня дадут разрешение, работать придется ночью.
Небольшое расслабление наступает после того, как с предпринимателями и вдовцом поговорил и.о. главы города Михаил Попов:
— Сегодня утром мы провели совещание с участием Кобяковой, есть уверенность, что все наладится. С ее стороны понимание есть. Все будет нормально.
«Невозможно всех похоронить близко»
В 15 часов пятницы Светлана Кобякова наконец-то встретилась с группой уже не на шутку обеспокоенных первоуральцев. И сразу подписывает разрешение на родственное захоронение. Говорит, что не видит оснований отказывать. Виннер Гареев тут же отправляется на кладбище.
— Я сейчас только начинаю разбираться в принятом хозяйстве, — говорит «Городским вестям» Светлана Кобякова. — Вы были на кладбище, видели, сколько там захоронений за забором? Кто хоронил? Почему? На каких основаниях? Городское кладбище закрыто с лета прошлого года. Открыты кладбища в Ново-Талице и Билимбае. Я понимаю, что всем хочется похоронить близкого человека поближе, но это невозможно. Если нас придут проверять, то нам придется отвечать. Консультационные услуги нам оказывает некоммерческое партнерство «Объединение похоронных организаций Урала», лично Дмитрий Хазов. Думаю, все сегодняшние проблемы исключительно из-за того, что есть определенные организационные проблемы, которые мы постараемся решить как можно быстрее.
— На самом деле, кладбище закрыто уже давно — ворота с первых по пятые в июне 2001 года, шестые ворота закрыты с января 2003 года, седьмые — с февраля 2005 года, — утверждает Анна Целовальникова и показывает соответствующие постановления главы. — Но такого безобразия, как сейчас, не было никогда.
Между тем, 15 мая в 11.00 состоится очередное заседание в областном управлении федеральной антимонопольной службы, на котором продолжится рассмотрение ситуации на первоуральском рынке похоронных услуг. Предприниматели собираются донести до антимонопольщиков информацию о новом повороте в их деле.