Директор Экофонда Владимир Плюснин рассказал об отношениях с ПНТЗ

Владимир Плюснин во время инспекции на ЭСПК.

Напомним, что в июле общественная инспекция посетила электросталеплавильный комплекс и ряд других объектов ПНТЗ. Но итоговый протокол до сих пор не подписан. В нем всего семь пунктов и все они, по сути, дублируют невыполненные гарантии, которые давали руководители завода еще перед запуском ЭСПК. Новый комплекс уже работает, а вот взятые на себя ранее обязательства новотрубниками не выполняются. Директор Экофонда Владимир Плюснин ждет, когда же руководство ПНТЗ начнет решать экологические вопросы, а не прятать их за политическими игрищами — об этом он рассказал в интервью «Городским вестям».

 Барское отношение не устраивает

— Владимир Серафимович, какое у вас общее впечатление по итогам инспекции? Насколько руководство ПНТЗ право, заявляя, что данные когда­-то обещания не обязательны к исполнению?

— Мне не интересно разбираться, кто прав, кто виноват. Но общественно­-экологическая экспертиза, которая была проведена ранее и которая прописала ряд гарантий, абсолютно легитимна и прописана в законе о государственной экологической экспертизе. Да, она не обязательна, но если уж сделали, то сделали — за язык никто никого не тянул. Когда шли слушания по ЭСПК, а обсуждалось все аж с конца 2006 года, руководством НТЗ были даны определенные обещания. Я понимаю, что обещал — не значит женился, но ведь за гуж­-то уже взялись. Я, например, понимаю так: если написано, что строительство объездной дороги обязательно к исполнению, то критерий оценки один — есть дорога или нет ее. Сегодня ее нет. На ПНТЗ говорят, что построили проходную №7, но кто скажет, снизились ли выбросы окислов азота, увеличились ли они, или остались на том же уровне? А ведь именно для снижения планировалось строительство дороги. Господин Кинер (руководитель УКС ЭСПК — ред.) заявил — мы вам дадим количество автотранспорта, а вы считайте. Меня такое барское отношение не устраивает. Посчитать объемы выбросов я могу — не проблема, но это — обязанность природопользователя.

Или по Талице, например. Объем вложений со стороны НТЗ составил 37 млн рублей. Это замечательно. Однако в материалах экспертизы речь шла о работах во множественном числе — обустройство площадок ТБО (сегодня обустроена одна), обустройство дворов (обустроен один). Или те же пресловутые противошумовые щиты. Они, якобы, неэффективны, «лучше поставить пластиковые окна». Но вы докажите, почему это так, объясните. Как говорится — не дайте помереть дурой. Пока у нас происходит смена правил игры по ходу самой игры, чего быть не должно.

 Кто компенсировать будет?

— Предоставляет ли НТЗ обещанную информацию по загрязнению атмосферы?

— Данные, которые предоставляет нам завод — штука хорошая, но мой опыт говорит о том, что в первую очередь надо ориентироваться на независимые источники — различные органы контроля, включая прокуратуру.

Например, сошлюсь на представление свердловской межрайонной природоохранной прокуратуры от 16 апреля этого года: «Юридические лица в соответствии с осуществляемой ими деятельностью ОБЯЗАНЫ обеспечивать безопасность для здоровья человека выполняемых работ и оказываемых услуг». И когда на этом фоне мы слышим, что шум — это временно, он будет устранен в октябре, то хочется спросить: «Извините, ущерб­-то уже наносится, а компенсировать его кто будет?»

Возвращаемся к представлению прокуратуры: «В результате проведенных исследований установлено, что уровень звука с 7­ми до 23­х часов не соответствует нормативным величинам, установленным санитарными нормами и правилами на улицах Уральской, Генераторной, Челюскинцев. Превышение максимально допустимого уровня до 9 дцб». По данным, которыми располагали мы на конец прошлого года, наибольший уровень превышения у нас достигал 12 дцб. Причем в ночное время. Читаем далее: «С марта по декабрь 2011 при осуществлении производственной деятельности ЭСПК производились выбросы вредных веществ в воздух при отсутствии разрешения на таковые». Мы тоже запросили это разрешение. Пока тишина. И в финале: «Эти нарушения стали возможны из-­за ослабления контроля руководством за исполнением подчиненными требований законодательства». Выводы делайте сами.

 Свое? Родное?

— На третий квартал общественная инспекция запланировала обсуждение вопросов по складированию и переработке шлаков на территории завода. Новотрубники уже заявляют, что конструктива в этом вопросе добиться не получится, потому что инспекция изначально против переработки шлаков на заводе, хотя этот процесс, по их словам, является неотъемлемой частью производства.

— Нам постоянно подчеркивают, что идет война с Новотрубным. Это просто абсурд! Нельзя превращать все в политические игрища. Эта работа должна происходить в обычном рабочем режиме. Шумовые нагрузки, которые ранее отрицались, вопросы, возникшие в ходе общественной инспекции — все это не совсем вяжется с обликом белой металлургии. И именно это вызывает наибольшую агрессию со стороны отдельных топ­менеджеров. Я же считаю, что не надо превращать нормальную работу в политический балаган. Смысла нет никакого, если мы хотим что­-то решить. Любое предприятие не идеально. Тем более, что у нас в стране экологическое законодательство построено по принципу потенциальной опасности любой хозяйственной деятельности. Когда же говорят — данное предприятие, как жена Цезаря, вне подозрений — сразу же возникает куча подозрений. Это очевидно. Но вопросы надо решать, а не прятать. В целом, мне сегодняшняя ситуация напоминает 2010­2011 годы, когда мы начинали подобного рода деятельность с СУМЗом. Но если от этого предприятия мы изначально не ожидали ничего хорошего, то ПНТЗ всегда, во всяком случае у меня, ассоциировался со своим родным городским предприятием. И с этим расставаться не хотелось бы.

Есть и положительный момент во всем этом — диалог все же состоялся. Все остальное зависит от накала предвыборной борьбы. Мы это наблюдаем совершенно очевидно.