Украинские беженцы в Первоуральске: «Не стреляют — это очень хорошо»

«Городские вести» выяснили, как сейчас в Первоуральске обстоят дела с выходцами из Украины.

Более трехсот украинцев — прошедших через пункт временного размещения и приехавших самоходом — находится сейчас в Первоуральске. Большая часть из них размещается в пункте временного размещения (ПВР), который предоставлен детским домом №1 — двухэтажное здание, в котором раньше находились учебные классы. Некоторые уже нашли постоянное жилище, но большинство продолжает ютиться в помещениях ПВР — по крайней мере до тех пор, пока не закончат оформление новых документов.

 Вычисляют по акценту

— Ты не знаешь, куда вещи для беженцев отвезти можно? — спрашивает одноклассница Юлия Шутова. Сейчас Юля работает в Екатеринбурге, в Первоуральске бывает редко, но о прибытии в город организованной группы беженцев знает.

Почему-­то не вспомнила о том, что вещи принимаются в отделении «Красного креста» и  в централизованном пункте сбора в Ледовом дворце, и говорю: «Знаешь здание за детским домом? Вот там и живут». Потом подумала — наверное, не пустят, действует пропускной режим. Но Юлю пустили. И даже дали пообщаться.

— Я в этом году в Крыму отдыхала, — объясняет свой порыв Юлия, — знаешь, не верю тому, что «федералы» показывают, своими глазами хотела посмотреть, как там сейчас. Цены, конечно, уже далеко не копеечные — подтягиваются до наших. Но не об этом речь. Я общалась там с семьей из Луганска — многие думают, что ополченцы — не местные жители, а наемники, вычисляют по акценту. Мои собеседники в России жить не хотят — мечтают вернуться обратно. А людей жалко — вот и повезла вещи.

Теплая шуба, пальто, несколько пар джинсов и свитеров, футболки — вещей набралось на увесистую сумку, с которой Юля и приехала к ПВР.

— Меня не хотели пускать сначала, отправляли в Ледовый, но я объяснила, что не вариант по городу ездить, — продолжает Юля. — Потом вышел мужчина, взял сумку, и мы прошли внутрь. Конечно, евроремонтов нет — обычное советское здание, с побеленным потолком и обшарпанными стенами. Но жить можно. Я зашла в комнату, примерно 15 квадратов, человек десять в ней обитает. Кстати, они очень охотно общаются — скучно людям. Как в больнице.

Побывал в пункте временного содержания и депутат городской думы Денис Ярин.

Денис Ярин, председатель Совета предпринимателей при главе ГО Первоуральск
Денис Ярин, председатель Совета предпринимателей при главе ГО Первоуральск

Рассказывают страшные вещи

Денис Ярин, депутат первоуральской думы

— Рассматривается вариант организации еще одного пункта временного пребывания, пока идут переговоры. Выбирают из двух: «Снежинка», но там есть свои трудности, и на Динасе, на Крылова, 100 — у них есть места для размещения. Беженцам сейчас нужно все, но в основном, конечно, деньги. Нужны теплые вещи, зима на носу. Люди ревут, рассказывают вещи страшные. Например, приходит украинская армия, занимает город, если я не ошибаюсь, разговор шел о Краматорске. В администрации ставится прозрачный ящик, на котором написано: «Уважаемые жители, просим свидетельствовать, кто помогал ополченцам, адреса, фамилии». Вечером по указанным адресам приезжают каратели, вывозят семьи и расстреливают, детей в том числе, без разбору. Сейчас украинцы хотят здесь остаться — нет тех, которые жаждут вернуться обратно. Много вопросов возникает из-за узкой специализации людей — многие едут с Донецка, а это — шахтеры. Где найти столько шахт, чтобы их трудоустроить в Первоуральске? Они готовы переквалифицироваться, обучаться. Есть железнодорожники, строители, учителя. Весь «затык» в УФМС — ждут документы, трудоустроиться с украинским паспортом нереально.

— Мы приезжали туда вместе с депутатом Евгением Артюхом, да, пустили не  с первой попытки — беженцев оберегают от чрезмерного внимания, — делится Денис Юрьевич. — Конечно, нам с теплых диванов кажется, что условия спартанские — живут по несколько человек в комнате. Но они не жалуются.  Есть недовольные, конечно, но не условиями, а тем, что вместо Сахалина попали в Первоуральск. Семья целая. Возникла путаница и их к нам привезли. Вот теперь думаем с Артюхом, что с ними делать.

Покажите пропуск

Если Юлию как благотворителя в ПВР пропустили без проблем, то иллюзий, что журналисты попадут к людям также легко, мы не питали. Но попробовать решили: было интересно посмотреть, в каких действительно условиях живут украинцы. Нашли телефон беженки по имени Анна:

— Анна, вас из газеты «Городские вести» беспокоят, хочу предложить встретиться, пообщаться — расскажете, в чем сейчас нуждаетесь, на какой стадии оформление документов…

— Ой, я как бы не против, но стесняюсь…

— У нас нет камер, просто поговорим…

В ответ — короткие гудки. Поняли — Анна не хочет.

Подъезжаем к ПВР: вторник выдался дождливым, на улице гуляющих братьев-­славян не видно. Заходим внутрь. Тут же, на входе — дежурный сотрудник полиции.

— Девушки, вы куда? — мило улыбаясь, задает вопрос женщина в форме.

— Мы из местной газеты, хотели бы немного пообщаться с людьми, которые здесь живут, узнать, какая помощь конкретно нужна, — не стала юлить я.

— А пропуск у вас есть?

— Пропуска нет, а нужен?

— Нужен, звоните Александру Огородову, он курирует эту тему в администрации, — поясняет полицейский.

Делать звонки в администрацию бессмысленно, ответ один: «Пишите запрос», а цель визита совсем другая — личное общение. Поэтому решили постоять и подождать у моря погоды.

Тем временем несколько человек выходят на крыльцо покурить.

— Как вам живется здесь? Все устраивает?

 

Виктор (на фото слева) с Донбасса. У него пять железнодорожных специальностей, и он готов работать, чтобы не быть нахлебником. Ждет документы из УФМС Фото Анны Неволиной
Виктор (на фото слева) с Донбасса. У него пять железнодорожных специальностей, и он готов работать, чтобы не быть нахлебником. Ждет документы из УФМС
Фото Анны Неволиной

Мужчина средних лет в черном спортивном костюме наотрез отказывается называть фамилию, представляется Виктором и отвечает, затягиваясь сигаретой:

— Все нормально, все устраивает.

— Вы откуда сами­-то?

— С Донбасса.

— Давно здесь?

— С первого числа. Отдали документы делать, пока не готовы.

— Вы не думали еще, кем работать будете? Вы именно статус «беженец» оформляете или «временное пребывание»?

— Беженец. Вы знаете, с работой проблем не будет — у меня специальностей много, только железнодорожных пять.

— А на Украине вы чем занимались?

— В последнее время я воевал. Угадайте, на чьей стороне.

— А семья у вас где?

— Жена и трое детей, они еще там, собираются выбираться сюда… Я понимаю, что это выглядит странно, но я не могу рассказать все подробности, пока их нет рядом.

К разговору подключается украинец Михаил — ровесник нашего собеседника.

— Хорошие здесь условия, нас все устраивает. Да и какая разница, какие условия: не стреляют — это очень хорошо. Жить здесь останусь, — смеется Михаил.

Тем временем выходит сотрудница полиции и, так же мило улыбаясь, переписывает данные — раз уж все равно общаемся.

— А у вас специальность есть? — обращаюсь к Михаилу.

— Конечно…

Михаилу не дает договорить шутник, проходивший мимо: «Снайпер, по спецзаказу».

— Здесь дети есть разного возраста, как их устраивать будут, не знаете, что обещают людям? — продолжаю общаться с Виктором.

— Обещают, что помогут, в школы уже записывают, — отвечает Виктор. — Тут же добавляет: — Про воду спрашиваете? Да какая разница, есть горячая вода или нет. Главное, что знаешь — не надо ждать, когда тебе на голову снаряд упадет. У меня рядом с домом военкомат взорвали, бомбят, в основном, госучреждения.

— Как с документами­-то дела сейчас?

— Людей жалко из миграционной службы, работают авралом — телефон красный. Мы понимаем, что нас много, но работа толком не организована — было бы неплохо, чтобы под нас выделяли какое­-то время определенное. Мне за 19 дней, что я здесь, сделали только перевод паспорта — сижу, кукую. На работу без документов не устроишься.

— Скажите, пособий вам не выплачивают? 800 рублей в день?

— Не первый раз слышу этот вопрос — нет у нас никаких выплат. Сигареты стреляю на улице, стал бы я это делать, будь какие-­то выплаты? — отвечает Михаил. — Мы, народ Донбасса — народ работящий, мы сами заработаем на все, что нам нужно, неприятно, что думают, мол, мы тут кого-­то объедаем. Я хочу легально работать и жить нормально, не как иждивенец.

 800 рублей: чтоб нам так жить или деньги-­призраки?

В социальных сетях негодуют люди: «Россия больше любит беженцев из Украины, чем своих граждан. 800 рублей в день на человека — пособие для украинцев, и 80 рублей — детское пособие на ребенка в месяц» — читаю статус в «Одноклассниках».

Благотворительный фонд местного сообщества «Первоуральск-21век»
623109, Свердловская обл., г. Первоуральск, ул.Ватутина, д.43, оф.1
тел./факс (3439) 64-84-39
ИНН 6625024535 / КПП 662501001
ЕФ ОАО «МДМ БАНК» г. Екатеринбург
№ 40703810812880047785
Корреспондентский счет № 30101810700000000940
ГРКЦ ГУ РОССИИ по Свердловской области г. Екатеринбург
БИК 046577940
ИНН 5408117935/КПП 667143002
ОГРН 1025400001571
В платежном поручении в назначении платежа просим указывать:
Целевое благотворительное пожертвование для граждан Украины. НДС не облагается.

По инсайдерской информации, беженцы живут в пункте временного размещения до тех пор, пока не будут готовы их документы. После этого они должны начать работу и найти себе жилье. Их место займут новые беженцы. Что касается пресловутых 800 рублей, то это «кидалово» чистой воды: деньги по 655-­му постановлению правительства платят из резервного фонда Свердловской области за потраченные из местного бюджета деньги. Но есть любопытный нюанс: как только потратится хоть один бюджетный рубль, прокуратура сразу же отреагирует на нецелевое расходование средств. В итоге ни копейки ни один муниципалитет из области пока не видел, областные учреждения под разными предлогами открещиваются от проблемы с беженцами. По 655-­му постановлению деньги — пресловутые 800 рублей — делятся так: 550 рублей на проживание и 250 рублей — на питание. Наличных беженцам никто не дает. Все деньги — спонсорские, которые поступают на счета благотворительного фонда «Первоуральск. 21 век».

Скоро закончится малоснежное уральское лето и наступит многоснежная уральская зима. Скорее всего, уже в октябре. Как обстоят дела с теплыми вещами? Едем в отделение «Красного креста». Руководитель первоуральского отделения Любовь Ефремова заполняет журнал звонков и охотно отвечает на вопросы:

— Люди у нас молодцы — активные, смотрите сколько уже с утра принесли, — Любовь Иосифовна показывает рукой на несколько десяток объемных пакетов с вещами и обувью. — Хлам никто не несет — добротные чистые вещи, постиранные и поглаженные, некоторые и новое приносят — отзывчивость радует.

Руководитель первоуральского отделения "Красный крест" Любовь Ефремова отмечает неравнодушие горожан Фото Анны Неволиной
Руководитель первоуральского отделения «Красный крест» Любовь Ефремова отмечает неравнодушие горожан
Фото Анны Неволиной

Пока общаемся, звонит телефон. Любовь Ефремова отвечает и заметно преображается: «Да, да, конечно, обязательно передам»

— Вот из детского сада позвонили, — сообщает Любовь Иосифовна. — Предложили работу — дворником, за 13­-14 тысяч в месяц. Очень неплохой вариант, как считаете?

Сергей Малеев, руководитель Центра занятости
Сергей Малеев, руководитель Центра занятости

Работы много

Сергей Малеев, директор центра занятости Первоуральска:

— Вакансий для беженцев предлагают достаточно. Мы проводим консультации, организовываем встречи и ярмарки вакансий, чтобы у  людей, до получения статуса беженца или временного убежища было время подумать и понять, где и кем они хотели бы работать. Да, конечно, в первую очередь они рассматривают варианты, где предоставляется жилье или хотя бы койко-место в общежитии. Сейчас такие условия предлагает ОАО «Динур». Кроме того, есть вакансии от ПНТЗ, ВСМПО Ависма (Верхняя Салда) и предпринимателей Первоуральска. На сегодняшний день предварительные заявки в «Ависму» подали 23 человека, на ПНТЗ — 22 человека, 13 человек — на «Динур». Люди ждут документов. Уже трудоустроено 9 человек. Конечно, предлагают рабочие специальности — на руководящие должности никто и не претендует.

 

Я соглашаюсь.

— Администрация молодец, хорошо работу наладила, — продолжает Ефремова. — Когда накапливается достаточно вещей, мы едем в ПВР, там Наталья Яковлевна [Поддубная] — директор детского дома №1, оборудовала целое помещение под гуманитарную помощь: с вешалками, скамеечками, все аккуратненько — обувь стоит рядками, вещи на крючочках висят. Пришлось сделать замечание беженцам — чтобы аккуратнее к вещам относились, не рылись, как на барахолке, а цивилизованно выбирали. И кормят их отменно: завтрак — каша, кофе с булочкой, обед — домашний суп с мясом, курица отварная с рисом, компот, на ужин — рыба с овощами. Не каждая семья так питается.

Новый пакет с гуманитарной помощью не заставил себя долго ждать — Марк Ковалев, волонтер «Красного креста», принес целый пакет с абсолютно новой женской обувью. Пока Любовь Ефремова принимает передачу, общаемся с мамой Марка:

— Жалко людей, очень. Смотрю «Вести24» и душа кровью обливается — что с людьми делают. Бедные.

Любовь Ефремова часто бывает в ПВР и отмечает:

— Люди успокоились, глаза у них теперь совсем другие — успокоились. Раньше без слез не взглянешь — нервные, дерганые, всё на небо смотрели.

Не все хотят стать «беженцами»

— Буквально вчера у меня на консультации были  украинцы  — шесть человек. Живут сейчас в бараке в Кузино и при этом говорят: «У нас все хорошо». Бегают, суетятся, готовы жилье снимать — уже получили статус временного убежища. Глаза светятся — лучистые такие

Статус беженца не сильно многим прибывающим украинцам нужен. Когда-нибудь — все в это верят — военный конфликт закончится, наступит мир, и люди, которые являются украинцами не только по гражданству, но и по рождению, хотят жить у себя на родине. Многим не нравится наш климат: удивляются, как так — лето, а мы в курточках ходим. Статус беженца не позволит им вернуться на родину. Этот статус приобретается, если есть признаки их преследования, гонения по признаку расы, национальности, вероисповедания. В данной ситуации не все органы территориальной миграционной службы дает этот статус, потому что они не усматривают этих признаков. В этом случае предоставляется статус временного убежища. В этом случае выходцы из Украины приобретают законность нахождения на территории РФ. При обоих статусах можно трудоустраиваться без получения разрешения на трудоустройство. Отмечу, что статус временного убежища предоставляется до момента прекращения конфликта на территории убытия. У них есть возможность сохранить гражданства и вернуться на родину. Беженец не имеет право вернуться — его там просто не примут, а РФ туда не выпустит. Да, они имеют право выезжать за границу как туристы, но не более того.

Елена Гончарова, юрист, член первоуральского отделения «Ассоциации юристов России»
Елена Гончарова, юрист, член первоуральского отделения «Ассоциации юристов России»

Проживать беженец будет на территории РФ до конца своих денег. При этом меняются все документы: от паспортов до свидетельств о рождении. При получении статуса беженца РФ должна предоставить жилье — вне очереди, что, конечно, вызывает возмущение среди российских граждан, стоящих в очередь на улучшение жилищных условий. Конечно, речь не идет о предоставлении жилья в новостройках, но как минимум  на вторичном рынке — должны.  Кроме того, на каждого члена семьи выплачивается пособие не ниже прожиточного минимума на каждого члена семьи. Я слышала опасения среди беженцев, что УФМС забирает и не отдает документы назад, начинает ущемлять права. Это, конечно, бред: документы берутся на хранение, при этом, если они захотят вернуться обратно даже до окончания конфликта — им вернут без проблем. Сейчас законность нахождения для неопределившихся с получением статуса с 90 дней продлена до 180 дней.  А для тех, кто приезжает в Россию не бортом МЧС, а самоходом, памятка действий следующая: поход в миграционную службу, где получается миграционная карта (законность нахождения на территории РФ), дающая право на трудоустройство. Далее, если нужна одежда, медикаменты — в «Красный крест». А потом — сами, никто не будет «нянчиться» с людьми бесконечно.