— Точной даты постройки нашего Народного дома нет. Примерно, XIX век. Жилым он оставался до 80-х годов прошлого века. В перестройку в этом районе шла активная застройка, сносили весь частный сектор по улице Ленина. Начали строить пятиэтажные, девятиэтажные дома.
—Нам тогда пришла идея, почему бы не оставить этот дом, как памятник архитектуры. Родилось целое движение за сохранение дома, развернулось обсуждение в газетах, собралась комиссия архитекторов из Екатеринбурга и Первоуральска, куда вошли и представители органов власти.
Комиссия обследовала дом и пришла к выводу, что он соответствует требованиям, которые предъявляются к памятникам архитектуры. После этого были поданы соответствующие документы, и в начале лета 1987 года дому был присвоен статус памятника архитектуры.
Нам предложили там обосноваться и продолжить работу по сохранению исторических ценностей Первоуральска. Предполагалось, что по Свердловской области откроется целая сеть Народных домов, где люди будут изучать традиционную культуру и заниматься ее сохранением и возрождением. Движение по открытию Народных домов не приобрело широкий размах и сейчас Народный дом в области один — в Первоуральске. Мы единственные, кто остался с тех времен, держимся, наверное, потому, что у нас такая боевая команда. Если нас пытаются закрыть, мы начинаем шуметь.
Пытались закрыть и снести Народный дом уже несколько раз. В 1988 году, как усадьбу признали памятником, в газетах вновь разгорелась дискуссия — сносить, не сносить. Инициатором выступил Новотрубный завод, тогда в газете «Уральский трубник» появилась статья с заголовком «Пень на дороге».
Писали, что зря дом не снесли, он мешает движению, приходится его объезжать, будут аварийные ситуации, а ценность, мол, вызывает сомнение. Опять создали комиссию, пришли в дом, посмотрели, сказали, надо оставлять. В 2005 году тему снова подняли на уровне городской думы, думали все, как можно памятник архитектуры снести. Когда узнали, решили не сносить, это дорогое и сомнительное удовольствие. Мэр Юрий Переверзев пытался перенести дом в парк. Но памятник архитектуры нельзя переносить, он относится к месту, ландшафту. Перенос — это нереальная вещь в условиях нашего города. Если его разберут, увезут, никто его там бы не восстановил бы.
Сейчас памятник архитектуры реставрируется силами и средствами коллектива Народного дома — заменены фундамент и крыша, внутри сделан ремонт. Как утверждают сотрудники, здание может простоять еще сто лет. Даже когда рядом строили многоэтажку, у старой усадьбы только трещины пошли по штукатурке. Но все равно — капитальный ремонт зданию необходим, его стоимость оценивается в пять миллионов.
Этот «сарай» простоит еще долго-долго, рядом уже будут рушиться хрущевки, а наш «сарай» будет стоять. Мы сейчас специально не занимаемся его внешним видом, чтобы городские власти обратили на него внимания, привели в порядок.
Что касается предложений парламентариев снести Народный дом — ничего у них не получится. Алексей Дронов и сам это понимает. У нас же есть две мощные силы — это закон и люди. Особо мы пока не опасаемся, практических действий нет, только слова. Дронов предлагает стратегическое развитие города, а раз Народный дом снести нельзя, значит нужно вписать его в стратегический план. Лучший вариант взять его в собственность, отреставрировать, чтобы он стал украшением города, а не бельмом на глазу. Он может и зарабатывать, здесь можно устраивать экскурсии, если привести дом в порядок.
А депутату Гарипову я бы объяснил предназначение памятников культуры. Народные дома созданы для того, чтобы человек своими глазами мог увидеть и убедиться в том, что он — не отброс, откуда-то взявшийся. Памятники говорят о нашей истории. И незнание этого превращает это в обессмысленную толпу. Можно тогда и язык забирать у людей, и традиции. Если нужно воспитать патриотов своей страны, нужно сохранять памятники и как можно больше рассказывать об истории страны. Там, где заканчивается национальная культура, начинается национальное бескультурье.
Я обид не держу, если есть такое мнение, пусть будет. Я готов вступить в дискуссию и поговорить об этом, я — человек открытый.