Первоуральский завод горного оборудования последнее время в городе — на слуху: то зарплату не платят, то медали труженикам тыла вручают буквально под забором. Узнав, что на предприятии появился новый директор, «Городские вести» решили отправиться на завод и выяснить, какой вектор развития выбрал руководитель, чтобы, наконец, поставить ПЗГО на ноги.
До банкротства — 10 шагов
О своем назначении Евгений Владимирович не распространяется — отшучивается, что подробностей раскрыть не может, так как это — тайна, оставшаяся между предыдущим руководством и владельцами предприятия.
— В должность я вступил 10 июня 2015 года, совсем недавно, — говорит новоиспеченный директор. — До этого исполнял обязанности коммерческого директора завода, поэтому прекрасно понимал, на какую должность я иду, но тут — ответственность другая. Проблемы, конечно, у предприятия есть. Они остались не только от предыдущего руководства, они копились годами. Но сразу хочу сказать — банкротство предприятию не грозит.
Как отмечает Евгений Иванов, балансовая стоимость предприятия на сегодняшний день — в районе 350 млн рублей. Долговая нагрузка различным организациям и поставщикам услуг — порядка 30 млн.
— Банкротом объявляют предприятие, когда его долги равняются сумме всех его активов, — объясняет Иванов. — Соответственно, у нас есть еще целых 10 шагов. Сейчас предприятие работает. Причем, даже лучше, чем в прошлом году — с большими объемами, с большими перспективами.
Ситуация на предприятии пытается нормализоваться с весны прошлого года.
— Когда я пришел на должность коммерческого директора, то было принято решение — нужно выводить завод на новый уровень, — говорит Евгений Владимирович. — Мы подписали несколько пакетов документов, по нашей нынешней производственной программе мы переплюнем собственные прошлогодние показатели по объемам раза в два — то есть мы планируем произвести в разы больше продукции.
ПЗГО — сложное производственное предприятие, без договоров не работает. Продукция — сугубо индивидуальная. Поэтому, если сказать совсем уж просто, есть заявка — есть продукт.
— У нас нет основных клиентов, — продолжает Иванов. — Предприятия металлургической отрасли пользуются нашей продукцией во всей стране и странах ближнего зарубежья. У нас грандиозные планы по обновлению оборудования — нужно идти в ногу со временем, соответствовать потребностям потребителей. Я на заводе работаю пятый год, поэтому в должности директора чувствую себя, скажем так, уверенно, я на заводе — не посторонний человек.
Забот — выше крыши
Как говорит Евгений Владимирович, на этот год все планы предприятия расписаны. И не только производственные.
— Вы в окно посмотрите, — указывает директор на улицу. — У нас крыши зданий не ремонтировались лет десять, а сейчас мы медленно, но верно приводим их в порядок. Все здания, которых на территории завода более чем достаточно, раньше были серые и облупленные, грязные, а сейчас мы их разными цветами покрасили — голубым, розовым, желтым. Красота же.
Площадь завода — 25 тысяч квадратных метров, как говорит директор — целая страна. Заняться, кроме производства, всегда есть чем.
— На этот год у нас запланированы ремонты оставшихся крыш, но больше всего планов связано с производством. Производственная база — станочный парк, машинные механизмы — тоже не ремонтировались с незапамятных времен. Поэтому сейчас мы живем от ремонта до ремонта. Плановых починок тоже не было лет десять, поэтому забот у нас — выше крыши: то тут сломается, то там.
Несмотря на все неполадки, завод работает в три смены, семь дней в неделю. Еще в прошлом году совсем не работал камнелитейный цех, а нынче тянут производство сразу две печи.
Идеально не получается
Несмотря на то, что лучшие времена у завода — еще впереди, там работают специалисты, которых днем с огнем не сыщешь. Владимир Попов — главный специалист по каменному литью, единственный если не стране, то в области — точно. Работает на заводе с 1972 года.
[row] [three_twelve]
[/three_twelve]
[nine_twelve]
— Я вижу, что завод сейчас постепенно встает на ноги, — говорит Владимир Леонидович. — Предыдущие товарищи, которые работали здесь — и бывший директор, и начальники цехов, не очень радели за производство. Начальники не справлялись со своими обязанностями, соответственно, и команда была подобрана соответствующая — работа в цехе не была организована должным образом. Отсюда и сниженные показатели, и захламленность, и большое количество брака. Денег зарабатывалось мало. Соответственно, все более-менее хорошие специалисты не видели никаких перспектив и уходили с предприятия.
[/nine_twelve] [/row] [divider style=»solid» color=»#ddd» height=»2px»]Сейчас, по словам Владимира Леонидовича, положение несколько выправилось, но нужен сработавшийся коллектив, хороший ремонт оборудования.
— Мы пытаемся работать лучше, но пока идеально не получается, — говорит Владимир Попов. — Я, как ведущий специалист по камнелитейному производству, курирую свою область. В цехе сейчас работает порядка 45 человек. Тот камень, который отливается в цехе, в природе не существует. Мы его сами придумали — он составлен из разных компонентов. Цель — получить нужные технические свойства.
— На заводе сейчас работает 250 человек, плюс-минут десять сотрудников, — говорит Евгений Иванов. — Наше камнелитейное производство — единственное в стране, оборудование уникальное, поэтому нам самим приходится обучать сотрудников. У кого-то получается, у кого-то — не очень. Кто-то приживается, кто-то уходит очень быстро. Все, как в любом коллективе.
А иногда еще и булочка
Несмотря на то, что положение завода несколько выправилось, о стабильности говорить пока рано.
Труболитейный участок:
— планируемые затраты 3 050 000 рублей
— планируемое увеличение объема производства в год 48 00 000 рублей
Участок переработки отходов каменного литья:
— планируемые затраты 3 200 000 рублей
— планируемое увеличение объема производства в год 60 000 000 рублей
Участок футеровки:
— планируемые затраты 700 000 рублей
— планируемое увеличение объемов в год 1 700 000 рублей
Итого планируемых затрат 6 950 000 рублей
Итого планируемых увеличений объемов производства в год 109 700 000 рублей
— Сейчас времена очень сложные, — говорит Евгений Владимирович. — Предприятия готовы забирать нашу продукцию, но все дело в том, что они плохо за нее платят. Неплатежи — это самая главная наша проблема. Платят мало и не вовремя. Хотелось бы зарабатывать много и сразу решить все свои проблемы. УГМК, например, рассчитывается с нами за продукцию с сентября прошлого года. Сейчас остался небольшой хвостик — 2 млн рублей. Я говорю «небольшой», потому что полная сумма долга была 17 млн. Причем, для такого промышленного монстра, как УГМК — это мелочи. А для нас — зарплата всего завода.
ПЗГО старается сохранять традиции — содержит клуб, хотя его давно уже предлагают снять с баланса, кормит заводчан по карточкам в собственной столовой.
— К нам в столовую со всей округи едут на обед, — не без гордости говорит Евгений Иванов. — Средняя стоимость обеда — 80-100 рублей: первое, второе и компот, а иногда даже и булочка. Мы не хотим в такое тяжелое время нагружать людей проблемами, где покушать.
О заводчанах заботятся не только тогда, когда они трудятся на производстве, но и после выхода на пенсию. Поэтому «трагедия», разыгравшаяся в преддверии 9 мая, повергла многих ветеранов в шок.
«Городские вести» писали о том, что тружеников тыла — бывших работников ПЗГО — пригласили на предприятие для вручения юбилейных медалей. Но по непонятной причине на завод ни один из ветеранов не попал. В итоге медали вручали просто за заводским забором.
— Я не вижу здесь никакой неприятной ситуации, — говорит Евгений Иванов. — То, что было написано в прессе — видение тех людей, которые здесь раньше работали, которые пришли и, не разобравшись, побежали жаловаться. Там даже не пенсионеры фигурируют, а бывшие сотрудники предприятия, у которых был конфликт с руководством. Итоги этого раздутого всеми мыслимыми и немыслимыми способами инцидента мы сейчас с вами видим.
Евгений Владимирович настаивает, что не видит во вручении медалей «под забором» ничего страшного — ко Дню Победы ветеранам выдали и медали, и продуктовые наборы — в общем, позаботились о людях.
— Мы сейчас поменяли и председателя профкома, и тех, кто допустил эту глупую ситуацию, — утверждает директор. — А глупость заключается в том, что бывший руководитель профкома вдруг решила, что медали нужно выдать прямо у ворот, а не в торжественной обстановке. Так как председатель профкома — должность выборная, сейчас ее занимает другой человек.
