Лёва — любознательный и общительный десятилетний мальчик. Он на голову ниже своих одноклассников и младше их. Парень он умный, но гиперактивный. Год назад ему пришлось сменить класс. По словам его мамы, Альфии Хасани, с «благословения» педагога ее сына дразнили одноклассники. Сейчас вновь стоит вопрос: «Как оградить ребенка от нападок одноклассников?» Потому что опять менять класс — не вариант.
Задирание, травля, буллинг (англ. bullying) — агрессивное преследование одного из членов коллектива (особенно коллектива школьников и студентов, но также и коллег) со стороны остальных членов коллектива или его части. wikipedia.org
— Когда мы перешли в новый класс, я поверить не могла, что ситуация поменялась — учитель не рассказывал про сына «страшные» вещи, одноклассники к нему нормально относились, никаких вопиющих ситуаций не было, — рассказывает Альфия Хасани, — год прошел хорошо. Никто его не обижал. Наоборот, он пытался принимать участие в травле одной девочки. За что получил дома нагоняй. Мы даже вместе ходили в школу извиняться перед этой девочкой. Я писала в родительский чат о произошедшем, просила поговорить с детьми. Хоть бы кто ответил, куда-то в пустоту написала. А в этом году мы перешли в пятый класс.
Группа Лёвиных одноклассников стала дразнить мальчика, с которым он подружился. Обладая обостренным чувством справедливости, Лёва вступился за него. И сам оказался на его месте.
Как рассказывает Альфия Хасани, 20 сентября одноклассники подкараулили ее сына по дороге домой.
— Толкали, забрали шапку, — передает рассказ сына женщина, — он забирать ее не стал, развернулся и пошел домой. Ничего сначала не рассказал, но я спросила, почему он без шапки. Тогда все и узнала.
В этот же день Альфия в родительском чате попросила вернуть шапку и поговорить с детьми о недопустимости подобного поведения.
— Родители не отреагировали, тут же про домашку стали спрашивать, — рассказывает она, — потом, правда, после моего напоминания ответили, что ребята «хотели поговорить с Лёвой, но что-то пошло не так». И посоветовали не вмешиваться, чтобы ребята сами решили проблему.
После этого Альфия позвонила классному руководителю сына. Педагог заверила, что поможет решить ситуацию. И действительно — она поговорила со своими учениками.
После беседы отобранную шапку вернули. Вместе с песком и землей. Не зная, что делать с «трофеем», ребята закопали ее возле одного из домов.
Факт воспитательной беседы вызвал бурю негодования у родителей.
— Они уверены, что у учителя нет права воспитывать детей, — говорит Альфия, — у меня, очевидно, нет права попросить вернуть шапку моего ребенка. Родители нашего класса посоветовали мне не придавать значения ситуации.
Далее последовали предложения сдружить детей, организовав им совместный отдых. При этом дети продолжали обижать Лёву. После очередного обращения Альфии в чате к родительскому сообществу председатель родительского комитета класса призвала прочих мам и пап попросить детей игнорировать Лёву.
— Я не поверила сначала. Взрослые люди пишут это практически публично, — удивляет Альфия, — но на всякий случай предупредила сына, что с ним могут не разговаривать, объяснила про бойкот, что это не так страшно.
Но для впечатлительного и жаждущего общения мальчишки это оказалось тяжелым испытанием.
— Он позвонил из школы и сказал, что с ним никто не разговаривает. Даже его друзья. Он плакал, — вспоминает Альфия.
Школьные педагоги пообещали, что плотно возьмутся за решение ситуации.
— Я никого не осуждаю. Никуда не иду, никуда не жалуюсь. Не хочу мешать работе педагогов. Пока я просто жду, — говорит Альфия, — ненависти никакой нет. Есть удивление позицией родителей: Лёва сам виноват. А понимания того, что на месте Лёвы могут оказаться их собственные дети, у них нет.
«Так было всегда»
Марина Быкова, психолог:
— Буллинг, на мой взгляд, один из самых больших страхов адекватного родителя. Это было всегда и во все времена.
Если ребенок не говорит о травле открыто, понять, что в школе что-то происходит, можно по его поведению. Тревогу должны вызвать:
- подавленное настроение ребенка;
- его замкнутость и вспыльчивость;
- желание сорвать зло на младших братьях или сестрах;
- попытки найти предлог, чтобы не ходить в школу, например, притвориться больным;
- ухудшившаяся успеваемость;
- тот факт, что он стал регулярно приходить домой в грязной или испорченной одежде, с испорченными тетрадями, сломанными ручками;
- постоянная «потеря» вещей и карманных денег;
- отказ выходить гулять, если раньше ребенок это делал с охотой;
- синяки и ссадины, происхождение которых он не может адекватно объяснить;
- нежелание встречаться с одноклассниками вне школы, приводить их в гости, самому ходить к ним;
- удаление страничек в социальных сетях.
Не обязательно эти признаки будут служить свидетельством того, что ваш ребенок стал жертвой травли, но это повод расспросить его повнимательнее о том, что происходит в классе. Расспрашивать надо спокойно, без «наездов». Обязательно подчеркивая, что вы — на его стороне.
Если вы убедились, что вашего ребенка травят в классе, поговорив с ним самим, с родителями его одноклассников, обратитесь к классному руководителю. Если действий не последовало — к директору. Бездействует директор — пробуйте придать ситуации огласку.
Педагог должен объяснить детям, что травля недопустима. Но при этом нельзя давить на жалость, говоря: «Представьте, как ему или ей плохо». Надо попробовать заставить обидчиков представить, что они будут чувствовать, если травить будут их.
Как правило, объектами травли становятся дети с нетипичной внешностью (лопоухие, плохо одетые, полные), особенностями речи или поведения (картавящие, слишком активные или, наоборот, тихие и застенчивые). Также сверстники прессуют тех, кого и без того уже задавили в семье, тех детей, чьи родители позволяют бить и унижать своих детей. Такие забитые дети не умеют защищаться, их одноклассники это интуитивно чувствуют.
В ситуации травли бесполезно устранять причину. Да и не все можно устранить. Например, торчащие уши никуда не денешь. Необходимо менять поведение зачинщиков.
Одновременно с этим следует работать с родителями, потому как иногда травля происходит с их молчаливого согласия. Если в семье можно услышать что-то уничижительное в адрес людей с нетипичной внешностью или поведением, ребенок будет относиться к этим людям так же. Обязательно надо объяснять, что никто не имеет права преследовать других за особенности внешнего вида или поведения. Если это не в состоянии донести до ребенка родители, это надо делать в школе, например, ввести уроки профилактики буллинга.
Считается, что конфликт затянут, если ситуация длится больше 3-4 недель, поэтому действовать надо оперативно.
Я сама неоднократно сталкивалась с травлей. Когда я еще училась в школе, одну из девочек постоянно прессовали, в том числе — при учителях. Продолжалось это до тех пор, пока я не рассказала обо всем отцу. Он позвонил в школу и очень резко поговорил с директором. Когда в классе узнали, что обо всем рассказала именно я, ребята попытались меня игнорить. Но я всегда была человеком самодостаточным, поэтому такое поведение никак на меня не подействовало. А девочка, за которую я заступилась, даже предъявляла претензии, мол, зачем я обо всем рассказала. Зато в выпускном альбоме она написала мне, что я была самым человечным одноклассником.
Мой сын, который пошел в этом году в первый класс, уже успел столкнуться с проявлением буллинга. Один из одноклассников проявил неоправданную агрессию. Ребята бегали, мой случайно столкнулся с одним из мальчишек. После чего этот мальчишка пытался ударить моего сына коленом в лицо, а второй мальчик держал его за волосы. К счастью, сын увернулся. В тот же день обидчик сделал попытку не выпустить моего сына из раздевалки. Но когда ребенок спросил, почему тот не выпускает его, ведь он ничем никого не обидел, обидчик отошел в сторону. Я учу своего сына, что перед тем, как махать кулаками, надо попытаться решить ситуацию по-иному — обсудив ее с обидчиком.
Еще перед школой я объяснила своему ребенку, что он, вероятно, будет сталкиваться с такими вещами, в которых под силу разобраться только взрослым, потому что у детей не хватит для этого жизненного опыта. Поэтому если тебя обидели, ударили, обозвали, если это повторилось больше одного раза, и делает это один и тот же человек, надо рассказать. Вот он и рассказал.
Сначала я обо всем расспросила, убедилась, что ребенок не преувеличил, поговорила с родителями в классе, выяснила, что агрессор обижал не только моего сына, а потом начала действовать — позвонила учителю. Она отреагировала мгновенно: вызвала нас, родителей, пригласила психолога. Мы поговорили сами, потом обсудили это с детьми.
Я сказала обидчику, что мой сын знает: он несет ответственность за то, что делает. Если он кого-то ударит, он будет отвечает за это. И я тоже. Я буду ходить по полициям, ему могут назначить психиатрическую экспертизу. Он может применять силу только для того, чтобы защититься. И так хорошо бы действовать каждому.
Я обрисовала, что было бы, если бы вдруг мой сын не увернулся, а получил бы травму — перелом или сотрясение. Спросила, понимает ли он, что пока он не стал совершеннолетним, ответственность за него несут родители, поэтому, своим поведением он подводит их.
То, что травля не сходит на нет, говорит о том, что фильм «Чучело» ничему не научил. И это страшно. Потому что, как выяснили в Великобритании после исследований, который продолжались много лет, люди, которые в детстве подвергались буллингу, во взрослой жизни склонны к депрессиям, зависимостям, не могут реализоваться. Так, одна ситуация может сломать весь жизненный сценарий.
«Право обратиться в полицию у родителей есть всегда»
Юлия Хомякова, начальник отделения по делам несовершеннолетних:
— Если ребенку, который нанес побои, не исполнилось 16 лет, его ставят на профилактический учет в ПДН минимум на шесть месяцев. Одновременно с этим мы передаем копии материалов в территориальную комиссию по делам несовершеннолетних, где ребенка также ставят на учет минимум на полгода. В комиссию будут вызваны и ребенок, и его родители, будут вынесены предупреждения, проведены беседы. Все эти полгода с семье будут работать все субъекты профилактики: управление образования, здравоохранения, соцзащита и другие.
Если ребенку уже есть 16 лет, он будет привлечен к административной ответственности по ст. 116 УК РФ —«Нанесение побоев» — ему придется заплатить штраф в несколько тысяч рублей. На учет в КДН его поставят тоже.
Если ребенок старше 16 лет повторно нанесет кому-нибудь побои, он будет привлечен к уголовной ответственности по ст. 116.1 УК РФ со всеми вытекающими из этого последствиями.
Если ребенок старше 16 лет избил кого-то так, что у избитого есть раны, сломан палец или нос, он будет привлечен к уголовной ответственности по ст. 115 УК РФ — «Нанесение побоев с причинением легкого вреда здоровью».
Если нос или палец сломает ребенок до 16 лет, его поставят на учет. В крайних случаях, по решению суда, ребят помещают в заведение для несовершеннолетних правонарушителей.
Родителей в этих ситуациях можно привлечь к административной ответственности по ст. 5.35 КоАП РФ — «Ненадлежащее исполнение родительских обязанностей». Но доказать, что родитель действительно способствовал тому, что его ребенок кого-то избил, крайне сложно. А зачастую родители, к счастью, этому и не способствуют.
За нанесение ущерба имуществу также предусмотрена ответственность. Так, если имуществу не нанесено значительных повреждений, ребенок старше 16 лет будет привлечен к административной ответственности по ст. 7.27 КоАП РФ. Если ущерб значительный, более 2.500 тысяч рублей — по ст. 167 УК РФ. При этом необходимо будет доказать, что ущерб был значительным — стоимость вещи существенна для бюджета семьи.
В суд за возмещением морального и материального вреда родители пострадавшего ребенка могут обратиться в любой момент. Но лучше это делать после обращения в полицию, доказать ущерб в этом случае будет значительно проще.
Право обратиться в полицию у родителей есть всегда. Они могут сделать это на любой стадии школьного конфликта. Однако перед этим следует подумать, действительно ли это требуется или же можно решить вопрос силами родителей и педагогов.
«По одному подростки — вполне адекватные»
Татьяна Коновалова, учитель начальных классов:
— Я, как педагог начальных классов, с классическим буллингом не сталкивалась. Но некоторые его проявления встречаются, когда ребята начинают дразнить кого-нибудь, кто плохо учится, неопрятен.
В таких ситуациях я стараюсь как можно чаще обращать внимание на положительные моменты в поведении такого ребенка: «Посмотрите, какая сегодня нарядная рубашка у Пети», «Коля сегодня большой молодец, он хорошо выполнил домашнее задание», а перед этим он месяц его вообще не делал. Постепенно дети сами начинают делать акцент именно на хорошем. Но это у нас, в начальной школе, где учитель для учеников какой-никакой авторитет: если сказал, что Мишенька хороший, значит, он действительно хороший.
У подростков ситуация другая — начинаешь хвалить кого-то, его могут начать травить, потому что он, вроде как, к учителю подлизывается.
Поэтому в среднем звене надо беседовать с лидером, который и затеял травлю. Потому что подростки по одному — вполне адекватные, понимающие люди, а вот в толпе… причем разговаривать надо на их языке, чтобы дать понять: учитель — тоже нормальный человек, а не просто кто-то, кто постоянно ругает за проступки.
У меня были такие ситуации, когда приходилось беседовать с подростками именно так. Сейчас они уже выросли, но до сих пор здороваются, улыбаются, хотя, по сути, ребята — оторви да брось.