Военнослужащие, а также члены их семей, выступающие в военных судах, будут защищены военной полицией, передает во вторник, 6 февраля, газета «Известия». По данным издания, сразу после согласования в соответствующих инстанциях приказ главы министерства начнет работать в полную силу. С 2015 года, когда была образована военная полиция, в функциях ведомства уже значилась защита свидетелей, однако на деле это не всегда работало. По оценкам специалистов, теперь в ведение военной полиции попадут и те, кто подвергся дедовщине. До сих пор призывники, которые пострадали от глумления со стороны более опытных сослуживцев, до последнего находились в казармах рядом со своими обидчиками. Теперь же, если это необходимо, военнослужащих даже будут переводить в другие воинские части.
Однако если с программой защиты свидетелей все достаточно ясно: есть правонарушение — есть свидетель, то с дедовщиной вопрос остается открытым. А есть ли дедовщина в армии до сих пор? С этим вопросом мы обратились к нашим читателям и к специалистам.
Дедовщина мимо проскочила
— Друзья, мы пишем про дедовщину. Поделитесь своими историями, — такое сообщение было опубликовано нами в одном из первоуральских пабликов в соцсети «ВКонтакте».
Тут же посыпались ответы: «Какая дедовщина? Детский сад с гражданским персоналом», «В 2009 году пришел, как таковой дедовщины не было. Может, она меня мимо проскочила, но в части не видел. Так, драться дрались между собой, но друг друга никогда не сдавали». И так, почти слово в слово, несколько раз.
Но были и другие сообщения.
— Это то же самое, что искать женщин, которых изнасиловали. Я такой гордый, что отслужил в армии 2-3 года, и буду вам рассказывать, как убирал сортир за старшими? — написал один из первоуральцев.
Мужчины не плачут. И не жалуются.
В «душу» или в «лося»
Поэтому настоящие истории приходили только анонимно.
— Я служил в середине 2000-х. Дедовщина была, конечно же, но выражалась, в основном, не кулаками. Бегали «дедам» за сигаретами, водкой. Кто был послабее, стирал им форму. За косяки деды «прописывали» в «душу» или «лося». В душу — это удар в грудную клетку, лося — это удар в скрещенные ладони, которые «дух» держит у своего лба. Если кто храпит — подкрадывались и лупили подушкой по голове. Это называлось «глушить тигра».
Проверяли реакцию — подходишь с табуреткой к «духу», когда он спит, поднимаешь её над головой, будишь солдата и отпускаешь табуретку. Если реакция есть — табуретку отобьет, если реакции нет, значит, приземлится на голову. «Велосипед» делали: спящему между пальцев ног вставляли спички и поджигали — когда пламя доходило до пальцев, боец начинал махать ногами. Много было таких приколов, — вспомнил один из наших собеседников.
«Приколы», как называет это мужчина, однако, не всегда заканчивались весело. Двух старослужащих, издевавшихся над солдатами с особой жестокостью, осудили на два года дисбата*. Одному из военнослужащих на тот момент оставалась неделя до дома, другому — чуть меньше месяца.
*Дисбат — отдельный дисциплинарный батальон — специальное формирование в вооруженных силах России и некоторых странах СНГ, воинская часть (отдельный батальон), в котором отбывают наказание осуждённые за уголовные преступления в период прохождения военной службы военнослужащие и курсанты высших военных учебных заведений, до получения ими первичного офицерского звания. Википедия
Не поделился — ешь до рвоты
Другой мужчина, служивший в 2014-ом, рассказал о том, как его призыв встретили «деды».
— У нас сразу же, как только нам выдали форму, все забрали. Взамен дали свое старое. Так и ходили в потасканном, пока сержант не заметил, — написал недавний военнослужащий.
Кроме того, молодой человек рассказал о том, как в частях вымогают деньги.
— Мне приходилось просить денежные переводы у родителей. Не сдаешь «деду» в копилку ежемесячно — бьют. Пару раз получил, больше не хотелось. Маме объяснял, что сладкого не хватает, якобы бегаю в магазин по ночам. Верила.
Вообще, делиться с «дедами» нужно было всем. Неважно, деньги тебе перевели или еды прислали. Если тебе пришла посылка, а ты ешь под одеялом и кто-то узнал, «деды» заставляли есть до рвоты.
Мы спросили у всех собеседников, устраивали ли они позже посвящения и дедовщину молодым призывникам. Все ответили утвердительно:
— В основном, в армии никто не идет против «дедов», так как это, вроде как, традиция. Сейчас тебя бьют, потом ты будешь. И мы били потом.
Это не армия, а пародия
По словам председателя первоуральского Совета ветеранов Александра Слабуки, такое явление, как дедовщина, практически изжило себя. Как говорит Александр Викентьевич, сейчас идет перекос в другую сторону — чрезмерную опеку призывников.
— О дедовщине… Мне приходилось слышать об этом раньше, на различных вылазках и совещаниях, которые проводились в штабах военно-воздушных сил. Строевые части докладывали о глумлениях одних военнослужащих над другими. Мое отношение к этому, безусловно, негативное.
Но то, что сегодня делается — другая крайность. Я говорю про разные военные части, где бывал недавно. Как сейчас служат, служить нельзя. Это не армия, а пародия. Послеобеденный сон и прочее, в наряды ходить нельзя. Я, может быть, старый солдат, поэтому понять такое не могу.
У нас, когда я учился в военном училище и в академии военной, все было строго — наряды есть наряды, учеба есть учеба. Одно другого не подменяло. А сейчас за военнослужащих в армии гражданские лица порядок в казармах наводят, полы моют. На кухнях раньше наряды были — а сейчас, опять же, специалисты гражданские готовят.
Если година военная, не приведи господь, случится, то никто прислуживать солдату не будет, он должен все делать сам. Тут одна медаль, но у нее две стороны, аверс и реверс.
Дедовщины почти нет
Ежегодные отчеты министра обороны РФ Сергея Шойгу тоже говорят о том, что дедовщины становится меньше. Так, в 2016 году уровень преступлений, связанных с неуставными взаимоотношениями, снизился на 37,6% по сравнению с показателями 2015-го. Но и в 2015-ом наблюдалось снижение на 16% в сравнений с предыдущим годом. В 2014-ом, как водится, тоже.
Слова Шойгу подтверждает и сопредседатель Союза комитета солдатских матерей Свердловской области Винера Данилюк.
— Положительная динамика в этой теме точно идет. Плавное снижение дедовщины происходит — и общественный контроль осуществляется, и работа замполитов ведется, все это тоже влияет на положение дел. За последние годы дедовщины, можно сказать, почти нет. Мы недавно были в Хабаровске, Уссурийске, во многих частях бываем. И не то, что обращений, вообще не фиксируем случаев дедовщины. Конечно, есть случаи, которые разбирает военная прокуратура, но они не озвучиваются, — рассказала Винера Абузаровна.
Если вы или ваши близкие столкнулись с дедовщиной, обращайтесь:
Союз комитета солдатских матерей Свердловской области, ул. Луначарского, 83, офис 63. +7 343 370‑33-07. Специалисты ведут прием с 13:00 до 19:00 по четвергам.