Дискотека «Индиго» открылась 18 июля в ТРЦ «Строитель». Одиннадцать часов вечера. В кармане — 500 рублей, выданных в редакции, на шее — фотоаппарат, задача: отобразить первый день работы нового заведения — преемника печально известного «Голливуда», который закрыли после гибели 21 марта трех девушек и мужчины.
— Тебе надо было через месяц приходить, через три, когда они расслабятся, — говорит мне знакомый таксист. — А не сейчас. Видишь, сколько милиции нагнали? Да и пропускают только с 18 лет. Главный контингент отсутствует. Фотоаппарат как будешь проносить? Тебе надо было с девушкой идти, их не проверяют.
Иду искать девушку, нахожу знакомую Ольгу. На вопрос, не страшно ли ей отправляться туда, где в давке погибли четверо, отвечает, что не нет.
— «Голливуд», а теперь «Индиго» — это клуб, который имеет очень хороших ди-джеев, — говорит она. — Хорошая музыка, хороший свет, бар. Ходила раз в неделю, обстановка абсолютно позитивная. В любом месте есть люди выпивающие, которые начинают драки, в любом клубе такое происходит. Случаев, что из-за пьяных приходилось просто уезжать, не было. Если есть голова на плечах, в плохую ситуацию ты не попадешь.
На крыльце «Индиго» сооружен новый пропускной турникет. Больше никто никого не задавит: через узкий проход посетители проходят по одному. Охрана проверяет паспорта.
Мы покупаем билеты. Ольга проносит мой фотоаппарат в своей сумочке. Меня охранники осматривают от и до.
— Что это? — охранник показывает на оттопыренный карман брюк. Вынимаю свернутый полиэтиленовый пакет. Охранник его тщательно прощупывает.
Проходим. Ди-джей уже на месте. Звучит музыка, но в зале пусто. Садимся за столик на втором этаже. Ольга с подругой Натальей заказывают шампанское.
— Наплыв посетителей будет в час-два ночи, — объясняют они.
Осматриваюсь: чисто, музыка приятная, стены в граффити, зеркальные шары под потолком. Редкие посетители пьют пиво. Заказываю колу и два бокала со льдом.
— Со своим пришли? — строго спрашивает барменша. — Если увижу, что водку разливаете, отберем.
Девушкам на стол ставят кальян. Щелкаю их на фотоаппарат.
— Здесь снимать запрещено, — вырастает рядом охранник в белом. — Частное заведение!
— И даже свою подружку? — включаю «дурака».
Охранник терпеливо ждет, пока я убираю фотоаппарат. Действуют они четко: проверяют паспорта, отслеживают первый и второй этажи. Народу человек двадцать, поэтому работу охранников хорошо видно. Молодцы. В такое заведение и ребенка отпустить можно, говорю спутницам.
— Это «Черри» и «Каша» отстойные, — говорит Наталья. — А здесь по-другому.
Соседки курят. Душно. Вентиляция или не работает или ее нет вообще. И вдруг становится просто нечем дышать, идет волна дыма. Не могу ничего понять: в руках моих спутниц тонкие сигареты, на столе тот же кальян. Оказывается, под нами, у барной стойки закурила компания, человек восемь. Иду подышать в холл. Спускаюсь в туалет. Навстречу два явно «обдолбанных торчка». Освещение отличное и я вижу их зрачки. Парни упоротые от души, аж качаются.
В туалетной кабинке в ведре — шприцы с кровью. Что ж вы, думаю, охранники? Это ведь не инсулин. Инсулиновые уколы в два раза меньше. И сразу четверо диабетиков? Инсулин вводится подкожно или внутримышечно, крови при этом в шприце не остается, а эти — с кровью.
С моменты открытия «Индиго» к тому времени еще и часу не прошло, значит, к шести утра урна будет полная. Не думаю, что в «Голливуде» было иначе. От замены вывесок содержание туалетных корзин не меняется.
Камеры в «Индиго» везде, но только не перед туалетом. Вам не дадут сделать фото на память, не дадут пронести водку, но, видимо, вколоть героин — пожалуйста! На входе табличка: «Людям в сильном алкогольном и наркотическом опьянении вход запрещен!» и это, похоже, все меры предосторожности.
В результате впечатление от заведения лично у меня осталось гадливое. Прошло всего сорок минут, не больше, но ухожу. Невольно думаешь, сколько людей попробуют сегодня здесь уколоться впервые? Один, два. Десять?
Несколько дней я пытался дозвониться до директора дискотеки Сергея Нисимбаума, но слышал от секретаря одно: Сергей Борисович занят или отсутсует. Очень занятой человек.
КОММЕНТАРИЙ
Алексей Барбинов, заместитель руководителя центра реабилитации наркозависимых «Жемчужина»:
— Наркоман не колется один. Приходит время, когда деньги кончаются, и он подсаживает на иглу кого только можно, чтобы самому колоться на деньги своих клиентов. Так живет каждый второй наркоман — торгует. Втягивает одного, дает бесплатно попробовать, потом другого, третьего — чем больше, тем лучше. Кто из наркоманов этого не делает, вынуждены воровать.