В пятницу, 16 октября, в Первоуральском суде состоялось первое слушание по делу 33-летнего Виталия Антонова. Его обвиняют в нанесении тяжких повреждений полуторагодовалой падчерице, которая в результате скончалась. Процесс, как следовало ожидать, не завершился — были всего лишь заслушаны свидетели, да и то не все. Продолжение — в ноябре.
Год назад жительница Первоуральска Юлия Титова, вернувшись со встречи выпускников, обнаружила свою полуторагодовалую дочь Киру в кроватке — без сознания и раздетой. Девочка умерла в больнице, судмедэкспертиза сразу установила — от полученных травм. Сожитель матери погибшей, Виталий Антонов, был задержан в ту же ночь. Год длилось следствие, и вот он оказался на скамье подсудимых.
Это дело было предано огласке с подачи родственников погибшей: в середине сентября они узнали о том, что статья, по которой осудят Антонова, изменена. Если прежде дело завели по статье 105 ч.2 УК РФ (умышленное убийство малолетнего лица с особой жестокостью), то в августе это уже была статья 111 ч.4 УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть по неосторожности). По 105-ой Антонову грозило от 8 до 20 лет заключения, либо пожизненный срок, а по 111-ой — от 5 до 15 лет.
Не согласившись с версией следствия, бабушка Киры, Инна Батенева, написала жалобы в несколько инстанций: от областной прокуратуры до полпредства президента. Однако все ответы предписывали разобраться в ситуации прокурору Первоуральска Александру Рудых. Тот же, по словам Инны Геннадьевны, только разводил руками: расследование проведено объективно, изменить ничего нельзя. Об этом же заявляют и сами следователи.
По заключению судмедэксперта, 11 из 15-ти ран, нанесенных ребенку, были несовместимы с жизнью. У девочки была сломана рука, нога, отбиты внутренние органы. А причиной смерти послужили травмы головы. Игорь Карпов, руководитель следственного комитета при прокуратуре, уверяет, что работа выполнена безукоризненно — несмотря на все ухищрения Антонова, следователям удалось доказать, что девочку избил именно он.
«Вам стыдно?»
Обвиняемый Виталий Антонов папкой закрывал свое лицо от теле- и фотокамер. Перед началом заседания журналисты спрашивали его: «Почему вы прячетесь? Вам стыдно?», но он молчал. Только после того, как прокурор зачитал обвинение: «Действуя умышленно, с целью причинения вреда здоровью, на почве личных неприязненных отношений к потерпевшей, возникших из злости к сожительнице Титовой, ушедшей на встречу, и нежелании ухаживать и следить за ее ребенком, обвиняемый нанес ребенку Титовой не менее 15-ти ударов по телу, голове и конечностям», — он заявил, что согласен с ним частично.
Вообще, он говорил мало: только изредка шептал что-то своему адвокату или коротко отвечал на вопросы судьи. В основном молчал, сидя с опущенной головой, — вероятно, чтобы не видеть направленных на него взглядов многочисленной родни погибшей Киры.
На суд приехали пять съемочных групп. Перед началом заседания их и фотографа «Городских вестей» проинструктировали, как вести себя в зале. В том числе, запретили снимать прокурора: он был одет не по форме. Областных операторов это не убедило, и в результате прокурор был вынужден выйти из процесса, и его место занял коллега, одетый, как того требует регламент. Правда, судья Злобин разрешил операторам записать лишь, как прокурор Елисеев читает обвинительное заключение. А затем выставил все телебригады из зала суда.
Единственный сын в семье
Виталий Антонов — единственный и любимый сын в семье. Два раза был женат. Мать Виталия, Нина Антонова, не верит, что он мог до смерти избить чужого ребенка.
— Да я говорю, нормальный он был! И Киру он любил! Он ведь ее постоянно на руках носил! Постоянно! — сдерживая слезы, твердила она.
Тем временем, в зале суда заслушивали свидетелей. Адвокат Антонова, известный екатеринбургский юрист Сергей Мисиюк, спрашивал, как они могут охарактеризовать его подзащитного. И особенно напирал на то, как часто и что именно пил подсудимый, удовлетворяясь ответом, что «редко, как все» и «пиво».
Но не все говорили откровенно, видимо, забыв, что за дачу ложных показаний закон предусматривает уголовную ответственность. Вторая жена Антонова сразу попыталась сделать вид, что не помнит того, что ранее рассказывала следователю. Говорила судье, что Антонов иногда пил пиво — «раза два в месяц», не употреблял наркотики и не бил ее. Однако по настоянию прокурора протокол ее допроса был зачитан судьей. В ее прежних показаниях значилось, что Антонов перманентно избивал ее (ей даже приходилось обращаться в больницу и в милицию), во время их совместного проживания употреблял наркотики, регулярно пил. На вопрос, почему женщина начала менять показания в суде, она прошептала: «Так у нас ведь общий сын…»
По решению судьи, следующее заседание по этому делу намечено на 25 ноября. Инна Батенева, бабушка погибшей, готовит письма Президенту России Дмитрию Медведеву и премьер-министру Владимиру Путину. Говорит, что отступать не намерена. И дело тут не в жестокости или мстительности. Просто ей хочется, чтобы зло не оставалось безнаказанным. Инна Батенева плачет: «Я ведь потеряла единственную внучку».
КОММЕНТАРИЙ
Ирина Осокина, адвокат потерпевшей стороны:
— Моя позиция сформировалась буквально два дня назад, когда я познакомилась с материалами дела. Я, конечно, обратила внимание на то, что Антонов менял свои показания несколько раз. Поэтому у меня, как у юриста-практика, сложилось представление о том, как все было на самом деле. Но оглашать его до завершения процесса я не могу. Но у меня, как у юриста, как у представителя потерпевшей, нет сомнений, что он виновен, что от его действий девочка получила эти телесные повреждения. Есть материалы дела, которые доказывают, что получить их, упав с кроватки, невозможно. Я негативно оцениваю переквалификацию статьи, но поскольку не участвовала в проведении следствия, не являлась тогда адвокатом потерпевшей стороны, обжаловать вынесенное постановление не могла. К тому же, у нас сейчас упразднен институт доследования. И так как дело уже находится в суде, квалификация может быть изменена только в пользу подсудимого — ухудшать его положение нельзя.