Евгений Меньшиков, предприниматель:
— Правительство не так давно установило новый государственный праздник — день крещения Руси. И хотя в России православными себя называет абсолютное большинство, это не есть результат добровольного выбора людей. Потому и новый праздник для человека русского абсолютно не естественен и в календаре неуместен. И если спросить себя во что мы верим, откуда такая вера к нам пришла и какой ценой досталась, то ответы подтвердят — христианство никогда не являлось и не является «исконно русским», как о нем говорят сегодня.
Я уж не говорю об уничтожении и практически полном забвении культуры, которая существовала до насаждения христианства на русской земле. Обидно за наше, родное. Самая первая ошибка заключается в том, что Русская Православная Церковь — смешное и парадоксальное сочетание слов. Это все равно, что сказать, «африканский ансамбль урало-сибирской пляски» или «русский джамбей». Даже сквозь века православная церковь не стала нашей. Хотя, бесспорно, сужу я исключительно по себе и своему опыту.
Интуитивно христианство отторгалось мной с детства. Хотя Библию я читал, в церковь ходил, сам разучивал и пел духовные произведения, — но не по душе мне все это! Не нравится мне мрачность сводов, мученичество, не признаю нерусские слова, как то «иерей», «архимандрит» или тот же Иисус, — он ведь не Иван. Родители меня не крестили, и за это я им очень благодарен. В школе у нас не вводили ОПК (основы православной культуры), не было этого программирования. В итоге я сам смог выбрать то, что мне ближе. Уверен, что когда надо, это придет. Но зачем детей воцерковлять ради одной только цели, — чтобы следовали моральным законам? При правильном воспитании проблем с моралью не возникнет, а при неправильном — и библия не поможет.
Православие воздействует на людей незаметно и сильно. И мало кто вообще подозревает об этом. Вместе с тем в формулировках тех же священников много двойных смыслов. Самая популярная: «Тот, кто не с нами, — тот против нас». Это говорили напрямую в средние века, когда вдруг появились «еретики», люди «от беса» и так далее. А потом стали использовать более тонко: «Ты когда-нибудь потом поймешь, придешь к Богу». Тайный смысл в том, что истинный Бог только у нас. Об этом не говорится прямо, но подразумевается. Или фраза «мы за тебя помолимся». Это намек на то, что с человеком что-то не так, он уже в чем-то плохой. Так закладывается чувство вины, которое в дальнейшем только мешает идти по духовному пути.
Вообще греховность в православии — краеугольный камень. И это отталкивает не только меня, — многие даже крещеные люди чувствуют себя неуютно в храмах. Сын Господа страдал за всех нас, поэтому ничего иного нам не остается делать, как отмаливать грехи и плакать. Этим всем и пропитаны церкви. Они красивы и величественны, но нет там легкости. И раз человеку неуютно под сводами, то надо признать — скорбь, грех, вина противоречат нашей природе.
История христианства содержит много свидетельств об ожесточенных сопротивлениях. «Исконно русская» религия вводилась насильно, по решению одного лишь человека — князя. Народ защищал свою свободу вплоть до 13 века, хотя и сегодня сопротивления продолжаются, но они уже другого рода.
Цели и мотивы государства, утвердившего праздник крещения, мне понятны. Сегодня церковь осуществляет важную функцию — функцию морали. И хотя в обществе про мораль, действительно, часто забывают, я считаю, что привязывать ее к христианству не правильно. К тому же религия — это не мораль. Это рост и развитие духа, а вот по какому пути — это уже выбор сердца, а не государства. Свою роль в деле возвеличивания православия сыграл распад СССР. Образовавшийся идеологический вакуум государство до сих пор пытается заполнить. И пока на роль единой национальной идеи никакая иная идейно-религиозная система, кроме как православие, не претендует.
И я не против христианства, если бы молились люди, разделяющие тексты святого Писания, соблюдали все библейские каноны, но не принуждали остальных, не отстраивали свои кресты на каждом свободном месте и не пиарились по центральным каналам. РПЦ не перестает гнаться за массовостью паствы, количеством нулей на своих благотворительных счетах, весом золота на куполах, одежке и крестов, оттягивающих шею. Действительно, наверно, трудно нести свой крест. С другой стороны, говорят, «своя ноша не тянет»…