О той пользе, которую Общество защиты животных приносит Первоуральску, сказано много — уже четыре года волонтеры спасают жизни бродячих животных, не требуя на это ни копейки. «Городские вести» неоднократно писали о заветной мечте добровольцев — полноценном приюте для их питомцев. Но этой мечте никак не позволяют осуществиться.
Приют — не концлагерь
— Документы на приют сейчас находятся в процессе оформления, поэтому мы ничего не делаем, ждем, когда у нас на руках окажутся нужные бумаги, — рассказывает Юлия Воронина, председатель общества защиты животных. — Но проблема в том, что жители дома №35, который находится недалеко от приюта, против строительства.
Группу «протестующих» не волнует, что расстояние в 240 метров вдвое превышает допустимые нормы — защитная зона для таких объектов, как приют для животных, всего 100 метров.
— Мы устали рассказывать, — говорит Юлия, — что видим наш приют не как какойто концлагерь, где будут содержаться голодные, вечно лающие собаки. Это будет социальнозначимый для города объект, своего рода место для отдыха горожан с детьми. Туда смогут прийти люди с семьями, чтобы дать ребенку возможность пообщаться с собачками, щенками. При этом все животные будут проверены ветврачом, привиты. То есть смело можно ребенка к ним пускать и тем самым прививать любовь к животным.
Место под строительство огорожено забором в 2,5 метра, кроме того, планируется установка звукоотражающих экранов, волонтеры уже работают над этим. Поэтому лай, которого так боятся люди, вообще не будет их беспокоить. Тем более, во всех домах стоят пластиковые окна, и проблема, считает Юлия Воронина, надуманная.
— Животные у нас все приучены к режиму, — продолжает Юлия. — Погуляли, покушали, поиграли, поспали. Конечно, когда поступают новые собаки, они привыкают к режиму постепенно, но на это уходит совсем немного времени. Если изо дня в день поддерживать этот режим, питомцы к нему привыкают.
Сидим и ждем
Слова Юлии подтверждает и опыт создания приютов в других городах — в Москве, в СанктПетербурге. В Питере все приюты частные, муниципальных нет. Пять из семи приютов находятся в городской черте. И никто не боится такого соседства.
— Мы очень долго выбирали место под приют, — говорит Юлия. — Но этот участок нам выдали, мы настаивали только на том, чтобы была близость к транспортным развязкам, для того, чтобы люди добирались с комфортом. Нам нужно, чтобы горожане видели, что можно подругому относиться к животным, не так, как к ним относятся сейчас: запинаются об покалеченных кошек и собак и не знают, куда их деть.
Сейчас волонтеры Общества уже просто не могут принимать животных, которых им несут горожане — бездомных бедолаг просто негде размещать — все передержки забиты. Добровольцы ОЗЖ принимают по 3040 звонков в день, а то и больше, с просьбой забрать четвероногих беспризорников, но вынуждены отказывать, потому что животных просто некуда деть.
— Передержка заполнена до отказа, — говорит Юлия Воронина, — а это частный дом и туда нельзя бесконечно привозить собак. Нам очень нужен приют, чтобы нормально осуществлять ту деятельность, которую мы ведем уже четыре года. Мы уже устали от неопределенности, нам необходимо место под приют, но пока мы вынуждены просто сидеть и ждать.
«Это так позорно»
Ирина Рейхерд живет в доме №35 по улице Трактовая и очень возмущена действиями своих соседей.
— Я не думаю, что если я ради интереса возьму листочек и пойду по квартирам, то все жители подпишутся против приюта. Нас, молодых, вообще никто не спрашивал. Люди пенсионного возраста, которые у нас в доме живут, идей себе какихто бредовых напридумывали, и пошли шашками махать. А молодым, по большому счету, все равно — хоть десять приютов там построй. Они сели на машину да уехали. Тем более, у всех окна пластиковые, я вот, например, вообще никакого шума не слышу.
Ирина готова продолжать помогать ОЗЖ — идти на телевидение, на прием к Главе, чтобы только разрешили строительство приюта.
— Вот этих женщин, которые противятся строительству, я всех знаю в лицо, — говорит Ирина. — Они сами работают педагогами, и я была в шоке, когда их узнала — вроде они должны милосердие прививать, а не наоборот. Я считаю, что это так позорно для них, такое затеять.
— Мы вообще не ожидали, что такая волна протеста пойдет, — недоумевает Юлия Воронина. — Нам столько звонков поступило от благодарных жителей с просьбой не бросать это дело, а тут такое…
Когда Ирина прочитала материал в одной из городских газет про то, что жители Трактовой против приюта, то весьма огорчилась.
— Зачем они всех под одну гребенку? — возмущается Ирина. — Пишут номер моего дома, пишут «жители», а я тоже житель, но ведь я не против. Эти женщины по всему дому не ходили, я почти всегда дома, и никто ко мне за подписью не пришел. Собрали, наверное, подружек своих пенсионного возраста, вот вам и «куча подписей».
Вообще, объекты, которые признаны социальноважными, не требуют согласия местных жителей на строительство, но Ирина нашла свое объяснение этой ситуации.
— Вот если бы торговый центр какойнибудь строили, то никто бы этих женщин слушать не стал, — рассуждает Ирина. — Вон гостиницу на площади строят, думаете, те, кто живет в соседних домах, в восторге? Но ведь их мнение не учитывается.