Спортсмены, прыгнув с высоты 4500 метров, в свободном падении составили фигуру из 41 человека. Это стало первым рекордом Урала в классе «Большая формация».
— В прошлом году была попытка установить рекорд, и как будто бы она даже состоялась, — рассказывает «Городским вестям» кандидат в мастера спорта и председатель городского отделения ветеранской организации «Боевое братство» Владимир Исмагилов. — Планировалась формация из 30 человек, но не хватило технически подготовленных спортсменов. Взяли людей со стороны, представителей других регионов. Я принципиально не участвовал в таком рекорде — не уральский он! Споров было много, и в итоге нынче решили сделать все по-взрослому, по-настоящему.
Накосячил — до свидания
Устанавливали рекорд с 11 по 15 июня в Татарстане, в городе Мензелинске. По словам Владимира, на Урале нет возможности совершать подобные прыжки — приходится выезжать. На соревнования изначально зарегистрировалось порядка 60 человек. Чтобы выйти на рекорд, им предстояло пройти отборочные туры.
— Тренировочных прыжков было несколько десятков, — говорит Владимир. — Тренер ставил формацию для небольших групп в отдельности, каждому — своя задача. Как правило — это собрать в небе ту или иную фигуру, перестроиться, собрать другую. Кто накосячил, не выполнил — тот выбывает, вводят следующего. Народу было много, и выбирали лучших из лучших.
Наш земляк удачно прошел все туры, и получил допуск к рекорду. По собственному его признанию, для него это стало и личным рекордом:
— Прыгаю в больших формациях я всего года четыре, до этого самый большой состав, в котором я принимал участие, был 35 человек.
По предварительному плану, рекорд Урала должны были составить как раз-таки 35 человек, но по регламенту это не было пределом.
— По сути, мы могли бы сделать 35 человек, и это стало бы рекордом. Но организаторы посмотрели — подготовка у людей есть — и решили делать 40. Поскольку в прошлом году Дальний Восток сделал 40, вскоре тренеры нам заявили — надо 41. Ну, мы и начали пыхтеть, сопеть, бороться.
«Падальщики» и «купольщики»
Ставит фигуру и практически единолично принимает то или иное решение только тренер рекорда. В России, по словам Владимира, таких специалистов совсем мало — 2-3 человека. Уральцев муштровал Геннадий Иванович Сидоров из Москвы.
— При этом, и к прыжку в большой формации допустят не каждого, — отмечает Владимир Исмагилов. — Сначала парашютист получает допуск к первоначальному уровню совершения прыжков, то есть прыгает самостоятельно, потом — прыжки в паре. Следующий допуск — не более четырех человек, причем, один из них должен быть с высокой категорией в парашютном спорте, которых всего четыре. Далее допуск выдается на формацию в составе восьми и десяти человек. Десять — это уже большая формация.
Между собой таких парашютистов вкупе называют «формацевтами», а по отдельности — «падальщиками». Помимо них, есть еще «купольщики» — это иная парашютная классификация — прыжки с гораздо меньшей высоты на точность приземления.
— Вот руководитель нашего городского парашютного клуба «Саланг» Виктор Лысенко — он «купольщик». С 1000 метров в копейку пяткой попадет! — улыбается Владимир. — Я так не смогу. Я — «падальщик», у меня иные навыки, иной опыт.
Установка парашютного рекорда начинается на земле. Как говорит Владимир, мастерство в небе куется на земле.
— Оттуда-то всего минутку с небольшим падать, — показывает вверх парашютист. — А вот на земле — это кошмар! Я сразу армию вспомнил. Жара, полная экипировка. Подходы, сцепки, разбежки — все имитируется и отрабатывается на земле. Подбежал, ждешь команды. Встал на колени — ждешь команды. Принял позу коленно-логтевого упора, опять ждешь команды. И так множество раз. Некоторые спортсмены просто не выдерживали психологической нагрузки — уходили.
Это вам не «Коля Басков»
Кому-то приходилось уходить, в том числе, из-за травм.
— Одна девушка нынче ногу сломала, — рассказывает Владимир. — А Алексей Литвинов из Екатеринбурга при выходе из самолета ударился головой об рампу. Выпал уже без сознания. Как рассказал потом, очнулся на 3000 метрах, летит в беспорядочном движении, рука отнялась. Ввел в действие запаску, а на земле сразу в больницу — сотрясение и повреждение позвоночника. Вот она — рекордная попытка.
По словам Владимира, ехал он на рекорд с намерением получить удовольствие, но в итоге заявил: «Ни одного прыжка в удовольствие я не совершил. Думал об одном — скорей бы все закончилось».
— Я еще имел неосторожность задрать нос на тренировочных прыжках, — смеется наш спортсмен. — Подошел к тренеру и сказал, что готов прыгать в более сильном составе. Он и говорит: «Ах, ты все умеешь?! Ну, пошли!» Берет и ставит меня самым крайним на подход к фигуре. В самолете при отделении это называется «редлайн» — линия, обеспечивающая баланс самолета, чтобы его не колбасило при отделении парашютистов.
Когда спортсмены покидают самолет, он теряет в весе порядка двух тонн, поэтому его начинает раскачивать, а дисбаланс достигает 300 метров. «Редлайн» — 4-5 человек, которые стоят около пилота — сглаживают это, отделяясь в последнюю очередь.
— И вот ты бежишь, пол под тобой «гуляет», ничего не видишь, еще и скорость самолета 200 км/ч, — описывает свое состояние Владимир. — И надо не запнуться, надо не удариться, правильно оттолкнуться. Оказываешься в воздухе, и все происходит молниеносно — приходишь в себя, смотришь, где формация (за это время она уже улетела вниз), встаешь на голову, чтобы увеличить скорость, и догоняешь.
По словам Владимира, скорость при полете вниз головой достигает 340 км/ч, формация же падает «плашмя» со скоростью 180 км/ч. Не успел догнать — фигура не состоялась, пролетел — уже не поднимешься. И есть опасность столкнуться с кем-то, поскольку, летя в вертикальном положении, ничего не видишь. При этом на крайних спортсменах лежит особая ответственность — надо держать всю фигуру по горизонту.
— В парашютном спорте есть свои приколы — не успел подойти, ошибся где-то — все тебя «Филиппом Киркоровым» называют или «Колей Басковым», — смеется Владимир. — Не хотелось таким «героем» прослыть… Поэтому нигде я, извините за выражение, не облажался.
«Спасибо тебе, Вася!»
Рекорд Урала был установлен с четвертой попытки. Всего давалось пять. Если бы фигуру собрать не удалось, то и о рекорде бы сегодня мы не говорили.
— Прыгали мы с двух бортов с высоты 4500 метров, — рассказывает Владимир. — Время от отделения до раскрытия парашюта — порядка 77 секунд. За это время надо подойти к фигуре, собраться, обязательно удержаться в захватах, чтобы было зафиксировано на фото и видео, разбежаться.
Внизу рекорд оценивается судьями только по съемке. А наверху спортсмены и не знают — получилось ли у них.
— На разборе (проходит после каждой попытки) сидим, смотрим: «база» из пяти человек не очень красиво отделилась, тренер нецензурно комментирует и тут его возглас: «Спасибо тебе, Вася!» Поворачивается к Васе из Екатеринбурга и кланяется: «Если бы не ты!..» И тут мы все понимаем, что рекорд сделан благодаря Васе, который всех подтянул, и начинаем кричать, аплодировать. Рекорд наш!
По словам Владимира, формация рекорда Урала войдет в состав еще большей формации рекорда России, который будет устанавливаться в этом году. На сегодня он составляет 220 человек, насколько вырастет — пока вопрос.
— Что касается следующего рекорда Урала, то, думаю, будут устанавливать его не меньше 55 человек. Прыгать придется уже с трех бортов, — говорит парашютист.
Владимир Исмагилов:
— Рекорд спортсмены прыгают только с личными парашютами. У меня — это сборная солянка: ранец украинский и основной парашют тоже украинский, запаска американская — считается лучшей в мире. Жить хочется, поэтому прыгать на советской запаске — таких дурачков уже давно нет. Теоретически и практически выпускают советские парашюты, и я считаю себя патриотом, но в данном случае — себе дороже. На некоторых аэродромах вообще запрещено пользоваться советскими электронными приборами. Электроника рассчитана на внештатные ситуации — мало ли, человек потерялся в небе, проворонил высоту открытия: страхующий электронный прибор на определенно заданной высоте «выстрелит» запаску.