Первоуральск архитектурно обнищал, считает архитектор Алексей Куковякин

Алексей Куковякин. Фото с сайта www.skyscrapercity.com

Недавно «Городские вести» затронули проблему разрушающейся лепнины на домах в центре города. По словам члена Союза архитекторов России и Экспертного совета Российской Федерации по архитектуре Алексея Куковякина, это — лишь одно из следствий общего процесса деградации города, которую он наблюдает вот уже несколько десятилетий подряд.

— С городом что­-то творится, — говорит Алексей Борисович. — Я в Первоуральске родился и вырос. Но сегодняшнее состояние города приводит меня в ужас. Исчез тот маленький Париж, как называли Первоуральск приезжающие ко мне в гости архитекторы. Мы так здорово ушли в 21 век, так выросли интеллектуально, так глубоко и серьезно продвинулись в инновациях, что у нас щебень на дорогах, а кругом — развалины.

 Там ненормальные живут

— С чем вы связываете такие перемены? Почему раньше была гордость, а сейчас город вызывает только жалость?

— Все дело в людях, которые занимаются городом — они рассматривают его как средство для собственного бизнеса. Они делят город между собой, забывая о человеке. В Японию мы приехали через четыре дня после урагана на всемирный конгресс. И я только в одном месте увидел лежащее дерево, которое еще не распилили и не вывезли. У нас же посмотрите на улицу Герцена — там ходить невозможно.

Я еще в 88­-м году говорил, что Герцена — это пешеходная улица. Это «Арбат» Первоуральска,

поскольку построена она по всем законам торговой улицы — начинается в центре и заканчивается в центре, ее пересекают основные магистрали. Тогда мне сказали — никогда на Герцена не будет торговли. Ошиблись. Сегодня там жилых помещений почти нет, на первом этаже — магазины. Сделать бы ее шикарной аллеей. Но никто ничем не хочет заниматься. Более того, по направлению к «Космосу» умудрились поставить непонятную избушку (здание «Альфа­банка» — ред.). Как мы все это допускаем? Почему все так? А потому, что делается все ради денег, на город этим людям просто наплевать. Вы посмотрите, какая вакханалия была в Москве, когда там руководил Лужков — все развязки, все места общего пользования застроили торговыми центрами, улицы все оказались заужены. Расхлебывать это придется еще долго.

— В городе уже несколько лет запрещена точечная застройка. Но даже в этих условиях всплывают «чудо­-проекты», как­ то — меховой магазин на месте бывшего сквера на Герцена…

— Бред, что в городе запрещена точечная застройка. Не понимаю, откуда взялось это постановление. Весь центр Лондона «вырос» на точечной застройке. Запретить ее — это то же самое, что запретить человеку стричь ногти. То, о чем говорите вы — стройка в сквере — это не точечная застройка, это еще больший бред сумасшедших людей. Вы знаете, у нас нет законов! Люди, которые закон пишут — депутаты — его же и не соблюдают. На сегодняшний день построить любое здание — легко. Достаточно нанять строительную компанию, сказать: «Мне вот тут нравится!», и построить. Именно так происходит в Первоуральске. По сути, недалеко и до коллапса.

Завтра кто­-нибудь захочет на месте клумбы, что на пересечении Папанинцев-­Ватутина, построить частный дом, и он его построит.

Мы потихонечку превращаемся в деградирующее общество. Люди, которые приезжают в Первоуральск, потом говорят, что лучше туда не ездить — там ненормальные живут. Въезжаешь в город, перед рынком — какие­-то халабуды. Мне говорят — делай что­-нибудь! А что тут можно сделать? Доказывать? Кому? Пока люди не поймут, для чего их предназначение в их кабинетах и на этой территории, ничего не изменится. Вы когда­-нибудь разговаривали с животными? Есть два варианта, которые они понимают — показать лакомство и ударить палкой. Лакомство — это куча денег. А палка — это должна быть хорошая судебная система, которая заставит что-­то делать по закону.

— Архитектор должен отвечать за город, а не выполнять условия идиотов, где идиот — не значит дурак, а человек некомпетентный, занимающийся не своим делом. Таких сегодня не пересчитать. Мой друг говорил так: «Если бы мы жили в городах, которые спроектированы и построены архитекторами — мы бы жили в других городах, в другом обществе». Этот человек — Сергей Киселев — был одним из уважаемых в стране архитектором, вице­-президентом Союза архитекторов России.

Алексей Куковякин, архитектор

Я не обвиняю руководство города во взятках, но хочу его спросить — почему вы так неразумно действуете, что поневоле приходит такая мысль?

К архитектуре нужно подходить серьезно, но мы почему­-то строим по методу сельхозстроений начала 19 века, то есть сараи и бараки, называя все это жильем и общественными зданиями. Важным стало одно — деньги вложить и отбить! При этом, увы, и социальное общество не работает. Попросту говоря — всем пофиг. А раз всем пофиг — мы то и имеем.

 Город не умирает — гниет изнутри

— Может быть, часть проблем удастся решить именно сейчас, когда идет предвыборная кампания, и часть кандидатов в депутаты гордумы стараются сделать что­-то хорошее для города?

— Увы, облик города — это не есть установка детской площадки или покраска бордюра со штакетником. Нужна программа! Архитектура — очень дорогое предприятие, и чтобы город жил, а нам в нем было уютно, в него нужно вложить. И средства не должны быть очаговыми.

Американцы анализировали, кто из президентов больше сделал для своей страны. Оказалось — Джефферсон — единственный президент­-архитектор. Он заложил все правила, по которым государство живет по сей день. Им повезло. Нам нет. Мы не можем сформировать даже правил. Мы с Вольфом (мэр Первоуральска с 2000 по 2008 годы — ред.) говорили о программе благоустройства, которую можно было бы поэтапно осуществлять. Я работал над этим, но итог даже не стали рассматривать. Вся наша глобальная проблема связана с планированием города, с его содержанием, обслуживанием. Простой пример: город находится на горах и история с огромными лужами у интерната повторяется из года в год. Почему за столько лет нельзя было сделать коллекторы для отвода воды? У Жванецкого есть хорошая фраза по этому поводу: «Господа, воровать надо с прибыли, а не с убытков».

Мы давно говорим о том, что нужно заняться центром города, который будет складываться вокруг пруда, но мы не можем сделать элементарного — набережную и нормальную дорогу. У каждого города есть привлекательность, в которую с удовольствием будут вкладываться деньги.

Мы же с вами сидим, как Монте­-Кристо, на острове с колоссальными богатствами. У нас есть Европа­-Азия, но мы ничего не хотим сделать, чтобы привлечь к границе весь мир. Нам некогда — нужно носки украсть.

Наш Дворец культуры в свое время был на выставке в Монреале, мозаики Тальберга — это достояние нашей страны. Но об этом мы молчим. Мы старое не восстанавливаем, а новое иначе, как бредом, не назовешь. Что можно посмотреть в Первоуральске сегодня, показать туристам? Скоро мэра будем предъявлять. Я говорю безличностно, потому что вопрос ко всем — к руководству, к вам, ко мне. Когда человек приезжает в город, он сразу спрашивает — кто здесь живет и кто этим руководит? И мне, честно признаться, стыдно. Я до сих пор считаю себя первоуральцем. Мне как­-то сказали: «Город умирает». Нет! Смотрите, люди здесь такие машины покупают, которые мне даже не снятся… Город не умирает — он гниет изнутри.

 Граница Европы и Азии — внутри города

— Алексей Борисович, в 90­-е годы у вас был проект по реконструкции части улицы Ватутина. Какова судьба этого проекта?

— В те времена проектов и планов было много. Реконструкция старых домов от Володарского до Папанинцев — один из них. Занимались этим вместе с руководителем завода Вениамином Дуевым. Но произошла так называемая революция, все стало частным, и всем стало по барабану. Сегодня все первые этажи сделаны под магазины, дома — в полуразрушенном состоянии, и эта вакханалия продолжается. Умиляет еще и квалификация наших строителей — когда они начинают мне, как архитектору, объяснять что­-то. Так слушайте, ребята, если вы подошли к зданию, а оно сделано в определенном стиле, если вы не умеете работать в этом стиле или у вас нет денег, то вы либо не делайте, либо научитесь и потом беритесь. Главный архитектор города — гарант того, что город не превратится в хаос.

В Первоуральске же архитекторов не слушают. Каждый что хочет, то и делает, а мы, в итоге, то и имеем.

— А как вы видите развитие нижней части аллеи по Ватутина — от ДК до пруда? Разговоры о строительстве там то дома, то магазина идут давно.

— Не приведи Господь! Там все можно построить, но надо делать грамотно, сохранив при этом сквер. Лестница, которая еще пока есть, на нашем рельефе и с нашей погодой — это бесполезное дело. В условиях Урала это все надо делать внутри проходов, которые могут быть холодными, но в то же время будут нести смысл и пользу. Это и есть архитектура. Лестницу надо сделать так, чтобы мы могли по ней ходить и получать удовольствие. И при этом не погубить зелень. Помимо удовольствия, человек должен здесь получать какую-­то услугу — иначе он просто не придет. Но это не значит, что надо поставить 4­этажный магазин и закрыть всю аллею. Третий момент — парковки. Решить все эти вопросы на Ватутина можно — и это место будет самым привлекательным для горожан, самым экономически выгодным для бизнеса. В 90­-е годы был проект реконструкции этой части аллеи под названием «Европа­-Азия». Это была граница внутри города, которую мы делали в европейско­-азиатском стиле. Шикарный и интересный проект. Но никому же не надо.

— На ваш взгляд, затея губернатора с реанимацией городских парков поможет внести свежую струю в наш город?

— Поживем — увидим. Мне уже поступило предложение сделать техническое задание для тендера по первоуральскому парку, я этим занимаюсь. Уже съездил, посмотрел парк. Открыл для себя много нового. Что могу сказать? Каждый парк в таком состоянии, в каком ему позволяет быть город.

Когда­-то парк был достоянием, сейчас это — состояние.

Зоопарк появился — это хорошо, только все же нужно сделать зоопарк, а не ферму по разведению животных. Нужно помочь этому энтузиасту, поддержать его деньгами, материалами и опытом специалистов в этой области. И запретить в парке сомнительную застройку. За «Космосом» халабуда уже стоит какая­-то. Кто разрешил — не понятно.

Я в свое время выступал за создание градостроительного совета — независимого от администрации органа, который бы следил, чтобы все делалось во благо, а не вопреки. До этого мы пока не дошли, а потому и совет до сих пор не появился.