О том дне ветеран Владимир Александрович до сих пор вспоминает со страхом. Уже без подробностей. Просто как факт. Эмоции — лишь в длинных паузах между воспоминаниями. О войне невозможно забыть. А раненая рука напоминает. Она всегда холодная и не сгибается. Владимиру Хромых 92 года. Он открывает нам дверь, улыбается, помогает раздеться и просит прощения, если что не так. Разговор быстро перетекает в прошлое.
Очнулся с мыслью: «Где же рука?»
— Как я живу? 12 июля 94-й год пойдет уже. Подышать выйду свежим воздухом на балкон, кресло у меня там удобное, да обратно. Телевизор долго смотреть не могу — давление поднимается. Пить, курить давно бросил — нельзя, да и не охота совсем, — говорит Владимир Александрович и замолкает.
В его жизни больше прошлого, чем настоящего, хотя на день сегодняшний он тоже не жалуется: две взрослые дочери, четверо внуков, здоровье хоть и подводит, но с ног не валит. А за сохраненную в военных госпиталях руку он до сих пор говорит спасибо. Без нее не представляет, как бы жил сегодня.
— Я был призван в армию ревдинским военкоматом, когда уже работал после училища токарем в механическом цехе СУМЗа. 3 октября 1940 года нас в количестве 82-ух
человек направили служить на советско-германскую границу в Польшу. До 22 июня 1941 года служба проходила сравнительно мирно. А на заре 22 июня нашу воинскую часть стали бомбить с немецких самолетов. Началась война.
Об отступлении советских войск Владимир Александрович рассказывает быстро, стремительно, словно он вновь там, вновь видит, как один за другим падают боевые товарищи.
— Армия была не готова к отражению натисков противника. В июле перестал существовать наш полк. А 5 сентября меня уже ранило. Произошло это вблизи населенного пункта Белая церковь, — ветеран правой рукой держится за левый локоть. Именно туда угодил осколок от разорвавшейся мины.
А мина — это страшнее всего. С пулями не сравнить. Если б каждая пуля тогда убивала человека, на земном шаре живых давно не было бы. На пули не обращаешь внимания, а вот от мины не укрыться. Она воет так, словно кричит тебе: от меня не убежишь.
— Во время бомбежек лежишь, а в голове одна только мысль: или скорей бы кончилось, или уж чтоб прямым попаданием, — говорит Владимир Александрович. — Мина разорвалось совсем недалеко от меня. Я тут же утерял сознание — контузия. Из носа и из ушей потекла кровь. Когда очнулся, ничего не слышал, да и говорить не мог — речь была с перебоями, непонятная.
До перевязочного пункта 20-летнего Володю несли на плащ-палатке. Из-за сильнейшей боли ветеран даже не может припомнить деталей. После перевязки был полевой госпиталь, но ненадолго — его тоже стали бомбить. Опять переезд, за ним — второй, за вторым — третий. Так добрались до Алма-Аты, куда направляли из центральной части России всех «неперспективных» раненых. Владимир был не боец — врачи это понимали.
— Во время всех этих переездов нас, конечно, лечили. Нет, это громко сказано. Следили за состоянием. В Алма-Ату я прибыл без сознания. Там мне хотели ампутировать руку. Помню, как мне это предложил врач, и я от страха снова стал впадать в беспамятство. Но успел сказать: «Нет!» Очнулся в палате на койке, первая мысль: «Где рука?» Смотрю — цела! Она до сих пор у меня холоднее, чем правая, не сгибается, шевелится один лишь большой палец, но именно он выручает меня до сих пор. Без этой руки я бы многого не мог делать сегодня.
17 декабря 1941 года медкомиссия признала Владимира Хромых инвалидом второй группы и направила домой, в село Кленовское.
— Дома была только бабушка, — вспоминает Владимир Александрович. — Я поздоровался с ней, а она смотрит и говорит: «Так, милый, у нас уже три человека военных живут. Куда еще нам? Спать-то негде!» Не узнала она меня, подумала, что я — один из солдат, которым необходимо где-то жить до отправки на фронт. А когда я назвал ее бабушкой, сказав, что я Владимир, она у меня как стояла — так и упала.
Работа выручала, любовь — спасла
После этих событий для Владимира Александровича началась внутренняя борьба. Научиться жить в новых обстоятельствах — лишь звучит легко и просто. Молодому человеку не просто было осознать, что все мужчины на фронте, а он — в тылу. Нужно было искать работу.
— Договорился на должность налогового агента, поскольку был знаком с начислением налоговых и страховых платежей. Но прошло время, и я вдруг узнаю, что на должность взята женщина. Помешала моя инвалидность. Побоялись, что контузия может отразиться на работе, не доверили.
Но и отказать — не отказали. Взяли на два месяца по договору помощником. Прошло два, три, четыре, пять месяцев — Хромых продолжал трудиться.
— Я знал, что это не оплачивается, но был доволен тем, что при деле. С работой не было времени думать о чем-то плохом — это выручало. И даром не прошло — в один прекрасный день меня назначают налоговым инспектором. В подчинении оказались налоговые агенты пяти сельсоветов. В помощники мне дали лошадь, и я радовался: инвалид — и такие условия!
Но, на самом деле, было тяжело. Ухаживать, запрягать лошадь с одной рукой — непросто. Но два года именно так и приходилось работать Владимиру Александровичу: не жалея себя, из последних сил. И он бы работал дальше, если б его не уволили. Население за два года так обедняло, что не могло уже не только выплачивать налоговые платежи, но и обеспечивать свою жизнь — планы перестали выполняться.
— Мне сказали — иди-ка и устраивай лучше свое семейное положение, — смеется Владимир Александрович.
Именно семейные годы с супругой Валентиной ветеран вспоминает с особыми чувствами. Нашел он любовь не сразу — даже женился один раз неудачно, прежде чем в 1954 году найти свое настоящее счастье в Кемеровской области. Туда он был направлен уже в звании офицера, работая в системе лагерей и колоний.
— Я шел в столовую, она — домой. Две сумки тяжелых в руках несла. Я предложил помочь. Ей — 17 лет, мне — 33. Я переживал — мол, разговоры пойдут, а она, наоборот, не боялась и говорила, что все девчонки ищут момента со мной встретиться. Поначалу встречались как брат с сестрой, а когда ей исполнилось 18 лет — стали жить. Не было у нас разногласий, мы даже не спорили с ней, — Владимир Александрович осторожно снимает со стены портрет Валентины и двух девочек. — Дочки — Вера и Юля — двойняшки у нас. 53 года уж им. Валечка умерла от белокровия, когда им было по десять… С ней я прожил свои самые счастливые годы.
С каждым годом в живых остается все меньше людей, которые подарили нам ту самую майскую Победу, сохранив жизни находившихся в тылу, самобытность и независимость нашей страны. В этом году мы отметим 69-ю годовщину Победы в Великой Отечественной войне. К этому событию «Городские вести» запускают проект «Лица Победы». Мы хотим рассказать о тех ветеранах, которые живут в нашем городе. Поблагодарить их за жизнь, подарить чуточку тепла и внимания. Помогают нам в этом наши спонсоры. На данный момент это: автоцентр «Юмакс» и салон мебели «Сладкий сон».