Первоуральские зоозащитники мечтают о стабильности и взаимодействии с администрацией

…например, как это происходит в соседнем Заречном

Первоуральское общество защиты животных появилось на свет летом 2007 года — тогда группа неравнодушных горожан собралась под открытым небом и решила: «Пора что-­то делать». С тех пор прошло шесть с половиной лет, и общественники могут уверенно сказать: «Нам много чего удалось добиться». И тут же вспомнить все препоны, которыми был богат их путь: зоозащитников не раз выгоняли с обжитых территорий, им пришлось устроить несколько митингов для того, чтобы привлечь внимание к проблеме бездомных животных… А сколько усилий пришлось приложить для того, чтобы приюту выделили собственную землю — сопротивление жителей близстоящих домов, суды о выделении земельного участка в аренду, неподъемная аренда в 25 000 рублей, которую общественники тянули почти год… Тем временем в одном из городов Свердловской области — Заречном — таких проблем не возникает, ведь работа приюта поставлена на нормальные рельсы с помощью депутатов и администрации города. Обмен опытом — в материале «Городских вестей».

ozg5
Общество защиты животных появилось в 2007 году. С тех пор у зоозащитницы появилось много соратников — волонтеры помогают ухаживать за животными, собирают деньги на корма и препараты, пристраивают собачек

Хоть через забор не перекидывают

У ворот приюта для бездомных животных нас встречает председатель общества защиты животных — Юлия Воронина. В рабочей одежде, в резиновых сапогах — практически каждый день Юлия проводит на территории приюта или разъезжает со своими подопечными по ветеринарным клиникам. Здоровается, перебивая разноликий лай многочисленных щенков — в вольере семеро разномастных подкидышей встречают журналистов, активно виляя хвостами.

ozg
В отдельном вольере приюта несколько щенков ждут своих хозяев: малыши очень доброжелательные, любопытные, привитые и стерилизованные.

— Сейчас в приюте 65 собак, — рассказывает Юлия. — Было 75, но мы очень удачно съездили на выездную акцию в Михайловск, где пристроили 10 собак. Сейчас передохнем немного, но иллюзий не питаем — приют очень быстро наполнится вновь.

Как правило, в приют принимают животных, для которых дальнейшее нахождение на улице чревато смертью: больных, травмированных, беременных сук или щенков. Но часто бывает так, что собак или кошек просто подкидывают к воротам приюта, несмотря на объяснения: мы не можем принять животное просто потому, что оно вам надоело.

— Ладно, хоть через забор не перекидывают, бывали и такие случаи, — сетует Юлия.

 «Особачиться» цели нет

После того, как в приют поступил новый питомец, его помещают в карантин — пропаивают глистогонными препаратами, ставят прививки, выводят блох, и лишь после того, как убеждаются в стопроцентном здоровье животного, позволяют контактировать с другими собаками.

— Опыт Запада говорит, что отказных животных мы тоже должны забирать, но мы понимаем, что теми силами, которые есть сейчас, мы просто не потянем уход за этими собаками, — продолжает Воронина. — Да, конечно, можно было бы понастроить вольеров в десять рядов, держать собак на коротких цепях и при этом считать, что для них это большое счастье, но мы выступаем за то, чтобы животному было комфортно. «Особачиться» по полной программе, а потом не знать, что с животными делать — цели нет.

ozg1
Травмированный пес по кличке Дунай найден в районе Динаса. У него обнаружена большая опухоль в промежности, похожая на саркому, нужна срочная операция. Срочно нужна финансовая помощь на оплату операции

В распоряжении приюта большой полигон для выгула животных, с собаками гуляют три раза в день, а волонтеры общества знают про болячки и особенности характера каждой из них. С большим количеством животных им просто не справиться, ведь на постоянной основе с приютом работают всего десять волонтеров, а каждый день на территории находится не более трех человек. Кроме того, есть волонтеры, отвечающие за сайт, обновление группы в соцсетях и пиар — таких наберется человек 20.

— Официально в обществе устроена только я, — говорит Юлия Воронина, — за небольшую, но все-­таки зарплату, волонтерам стараемся делать ежемесячные стимулирующие выплаты — люди должны на что-­то жить, ведь отдают заботе о четвероногих много личного времени.

 900 взамен 25 000

В этом году общественникам стало полегче: вместо арендной платы в 25 000 рублей она составляет всего 900 рублей.

— Спустя год судебных разбирательств нам удалось добиться арендной платы в размере 900 рублей. На самом деле, бывший мэр [Юрий Переверзев] здесь совсем ни при чем — в администрации нам рассчитали арендную плату, исходя из действующего законодательства, а именно из оценки кадастровой стоимости земельного участка. Пройдя несколько судов, мы добились пересмотра кадастровой стоимости земли, сейчас сумма адекватная — 900 рублей в месяц, — говорит Юлия Воронина. — Огромное спасибо тем, кто помогал нам платить эти колоссальные деньги: например, ЗБТМ выделил порядка 300 тысяч рублей только на аренду, помогал Виталий Листраткин. Жаль, что эти деньги ушли, по сути, в пустоту: задумаешься, сколько реального можно было бы на них сделать — аж плакать хочется.

ozg2
Ариша похожа на овчарку малинуа — та же стать и повадки. Ее нашли волонтеры общества у гипермаркета «Ашан», где собака бегала между машинами. Арише 1,5-2 года, и она ждет любящих хозяев

В 2015 году истекает срок аренды — землю давали всего на три года. Юлия мечтает о том, чтобы участок под приют был в аренде долгосрочной — на 49 лет, чтобы выстроить удобный приют, не боясь, что с насиженного места просто погонят в шею.

— Мы ходили на прием к главе администрации Алексею Дронову, — продолжает Воронина, — объясняли, что нам нужна помощь, рассказали о своих планах. Саму идею приюта он поддерживает и понимает его необходимость, но для того, чтобы принять решение о долгосрочной аренде, требует найти инвестора, готового вкладываться в приют для бездомных животных. Кроме того, ему нужен проект — наверное, хочет, чтобы приют не только пользу приносил, но и глаз радовал.

Как отыскать инвестора, готового вкладываться в предприятие, которое никогда не принесет прибыли, Воронина не знает, да и те спонсоры, которые есть сейчас, не приносят деньги на блюдечке с голубой каемочкой — приходится просить.

— Конечно, отсутствие инвестора не может быть причиной отказа, но с другой стороны, условие есть. Пока нам отказали по формальным поводам — продление аренды может быть за месяц до окончания срока аренды, — разводит руками Юлия.

ozg3
Линде всего полтора года, но она на собственной шкуре узнала, что значит человеческое предательство. Как говорят очевидцы, ее вместе со щенками просто выбросили из недешевого автомобиля и оставили за ж/д линией на Динасе. Линда разрывалась между щенками и уезжающим авто. Сейчас необходимы деньги на ее стерилизацию и, конечно, симпатяга ждет новых хозяев.

В декабре прошлого года в приюте появилось электричество — после писем в «Облкоммунэнерго» и губернатору области, электричество протянули. Благо в виде отапливаемых помещений принесло новые проблемы: последний счет за электроэнергию — 17 000 рублей. Но Юлия Воронина не жалуется: раньше приходилось каждый день возить бензин, заводить генераторы, которые в мороз просто отказывались работать, а ведь щенков и кошек на морозе не оставишь.

— Неравнодушных людей в Первоуральске много: по копеечке переводят на счета общества, мы набираем суммы для оплаты счетов, закупа кормов и препаратов. Спасибо людям, — улыбается активистка.

 Гостиница: больше забот, чем выгоды

Общество защиты животных часто упрекают в том, что они не зарабатывают самостоятельно — не используют по уму те ресурсы, которыми располагают.

— Люди, далекие от этой кухни, рассуждают, что мы могли бы построить гостиницу для домашних животных и неплохо на этом зарабатывать, — говорит Юлия Воронина, — но от такого бизнеса больше проблем, чем выгоды. Объясняю: люди привозят своих питомцев и платят деньги за уход и присмотр, при этом требуют качество — не дай бог животное заболеет. А мы имеем дело как раз с больными животными с улицы, у которых глисты и блохи — самые безобидные болячки. При этом полностью изолировать одних от других мы просто не можем. Как вариант социального предпринимательства — веткабинет, этот опыт неплохо работает в Санкт­Петербурге. Общественники оборудовали веткабинет, где цены на порядок ниже по городу. Услуга пользуется популярностью, мы думаем над этим.

Но чтобы приступить к задуманному, нужна уверенность — общество не прогонят с арендованной территории, значит, снова возвращаемся к вопросу о долгосрочной аренде.

— Хочется построить здание, оборудованное отдельными помещениями для животных, нуждающихся в карантине, там же можно оборудовать и веткабинет, но пока это мечты, — улыбается Юлия.

priut
Председатель общества защиты животных Юлия Воронина признается, что деятельность в приюте занимает все ее время, но другого образа жизни она уже не мыслит

Поддержки ни от прежней, ни от нынешней администрации Воронина не видит: удобно, когда есть кучка энтузиастов, которые берут на себя проблему с бродячими животными, но иногда возникают ситуации, когда девушкам просто не справиться самим — например, когда дело касается одичавших и агрессивных животных, которых голыми руками не возьмешь.

Юлия Воронина, председатель общества защиты животных:

— Мы писали письмо Ген­надию Звереву, когда он только заступил на пост замглавы по ЖКХ, мол, нам нужна помощь при отлове проблемных животных: закупите сети, оборудование, главное, поймайте, потому что у нас просто нет мужчин, способных справиться с агрессивными собаками. Конечно, мы заберем их к себе в приют, а там решим: адаптировать или усыплять. Но ответа пока нет.

Муниципальный изначально

Тем временем в Заречном проблема с бродячими животными решена практически полностью: там приют для животных не плод труда неравнодушных общественников, а муниципальная собственность, где люди работают за зарплату, а корма и препараты для животных покупаются на бюджетные деньги. Кроме того, председателем попечительского совета «Центра любителей животных» является глава города Василий Ланский.

muchnik
Алиса Мучник — ведущий журналист газеты «Провинциальная пятница» в Заречном. Кроме того, она секретарь «Центра любителей животных»

— У нас это называется пункт временного содержания бездомных собак, — рассказывает секретарь приюта для животных в Заречном, журналист Алиса Мучник. — Приют — не место, где собак можно содержать бесконечно, а пункт — где животные содержатся временно. Мы собак должны содержать три месяца максимум, за это время либо находим хозяина, либо усыпляем, если собака опасная, либо по истечении этого времени выпускаем на улицу — стерилизованную и с бирочкой на ухе. По факту обратно на улицу уходят взрослые собаки, щенков пристраиваем, если за три месяца не пристроили, то они у нас дольше живут. Также в пункте остаются жить те животные, которые на улице просто не выживут.

В Заречном приют (будем называть пункт временного содержания собак так — первоуральскому уху привычнее) изначально создавался как муниципальный.

ozg6
В Заречном приют для животных — муниципальный, финансируется из бюджета — порядка 2 млн в год выделяют на его нужды

Заречный — город собачников, много домашних собак, следовательно, много и бездомных.

— Еще с начала 90-­х говорили, что нужно как-­то эту проблему решать, — продолжает Алиса. — В 90-­х считали, что надо отстреливать. Но каждый раз, когда шел отстрел собак, поднималась такая волна возмущения! И потихоньку город пришел к мысли, что надо что­-то делать. Активная работа в этом направлении развернулась в 2010 году.

Думаю, повезло, что среди депутатов нашей городской думы было несколько человек, настроенных категорично «за» — пункт нужен.

В 2011 году им удалось добиться финансирования, два гектара выделили бесплатно, земля не в черте города, но из любой точки нашего города на машине до него можно доехать минут за десять.

В приюте сейчас 12 вольеров — сухие, удобные, с деревянным настилом и просторными утепленными будками. Несмотря на то, что в приюте не бывает много собак, бродячих животных на улицах Заречного почти нет.

— Когда собаку привозят, она поступает в карантинный блок, ее осматривает ветеринар, после того, как проверили здоровье и проглистагонили — стерилизация или кастрация, — говорит Алиса. — Это железный принцип. У собак, которых выпускают на улицу, на ушке ярко­желтая бирка, которую видно издалека — это значит, что собака выпущена из пункта. На самом деле, таких — единицы. В прошлом году через пункт прошло 110 собак, из которых 80 устроены к хозяевам.

 От волонтеров только проблемы

Когда Алиса Мучник узнала, что первоуральский приют держится только благодаря усилиям волонтерам, то для начала удивилась, а потом добавила:

— Нам бы таких волонтеров, а то наши «неравнодушные» только мешают. У нас волонтеры просто проклинают приют, у них есть список жалоб. Время от времени волонтеры устраивают скандалы: не так кормим, снегом поим, щенков морим, а вот кормить собачек, гулять с ними, убирать, извините, какашки, они не хотят.

В свою очередь Юлия Воронина не без зависти обращает внимание на то, что приют Заречного финансируется из бюджета: ежегодно на его нужды выделяется 1 млн 800 тысяч рублей.

— Понятия аренда нет, ведь приют муниципальный, и он не оформлен как приют, а как муниципальная организация, эксплуатирующая муниципальную землю, — подводит итог беседы Алиса. — Несмотря на то, что бюджет у нас дефицитный и много других проблем, ни разу на думе не был поднят вопрос, чтобы урезать финансирование. Да, конечно, и жители Заречного делают пожертвования, помогают кормами.