Опубликовали интервью с бывшим вице-мэром Леонидом Гункевичем. Признаться, побеседовать с ним нашему изданию хотелось давно — интересно было узнать, с какими планами пришел Леонид Леонидович в наш город, что нам светит или, наоборот, не светит. Пара попыток договориться c Гункевичем в течение пяти месяцев его работы на интервью не увенчались успехом — мы списали этот факт на запрет чиновникам всех рангов встречаться, общаться и даже смотреть в сторону «Городских вестей». Это, конечно, странно, но в чужую голову не залезешь, чтобы понять витиеватость сего запрета, равно как и не объяснишь: общаться нужно не только с «прикормленными» СМИ.
Итак, с Гункевичем мы встретились практически сразу после того, как стало известно о его увольнении. Все, что рассказал — опубликовали, без прикрас и без купюр (без купюр в самом что ни на есть прямом смысле этого слова — привычка общаться бесплатно не покидает журналистов «Городских вестей»). Сразу после интервью Леонид Леонидович спросил: «Как думаешь, какая реакция последует?». Предположений было несколько: может, из продаж снова попытаются выкинуть, обвинят в продажности и финансировании, как это водится, нашего издания американскими спецслужбами, вообще никак не отреагируют или обидятся. Долго гадать не пришлось: то, что администрация в который раз обиделась, стало известно уже в понедельник. Моя коллега Татьяна Курганова решила заняться темой строительства детского сада на территории городского парка, для этого она обратилась в пресс-службу администрации к Роману Явицу — мол, неплохо было бы разжиться официальной информацией насчет выбора земельного участка. Ответ последовал в электронном письме практически сразу: вы думаете, после этого — ссылка на интервью с бывшим вице-мэром — мы будем с вами сотрудничать?
Возникает логичный вопрос: сотрудничество для администрации априори подразумевает дружбу, а основным условием общения с нами является подконтрольный выбор тем и собеседников? Странно. В диалоге с Татьяной Кургановой Роман Явиц упомянул, что «Городскими вестями» была нарушена журналистская этика — если Гункевич упомянул в своей речи уважаемых Дронова, Ханина и Гичкину, то мы должны были позвонить им и спросить, что думают вышеупомянутые на этот счет. Такого правила в кодексе журналисткой этики не припомню — я лишь передала утверждения Леонида Леонидовича, если есть возражения — пожалуйста, всегда рады предоставить площадку сайта и газеты для любого спикера. Но отмечу, что шанс высказаться, например, Алексею Иванович предоставлен был (минуя пресс-службу), но сити-менеджер посчитал ниже своего достоинства реагировать на «городские сплетни», отметив, что уволил Гункевича по требованию прокуратуры.
Что касается Александра Ханина, по которому «прошелся» бывший замглавы, то опыт общения с ним показывает: традиционный ответ господина Ханина на все вопросы, связанные с деятельностью администрации — «я не имею к этому никакого отношения». В общем, моя хата с краю, ничего не знаю.
Кстати, о предстоящей встрече с Леонидом Гункевичем чиновники администрации знали еще в четверг — и даже собирались представить какую-то официальную информацию на этот счет. Что изменилось после выхода интервью? Не понравился тон беседы? Никто пока в некорректности не обвинил. А может, следовало дать материал на вычитку перед публикацией, чтобы «сгладить все шероховатости»? Так, дорогие мои, мы опять возвращаемся к теме цензуры, которая запрещена в России Конституцией.
В который раз хочу отметить, что привычка обижаться очень характерна для сотрудников «серого дома». Руководитель пресс-службы думы Алексей Пономарев, например, до сих пор не может найти в себе силы исполнять свои обязанности с точки зрения профессионализма, а не личных ощущений. Помню, одной из моих коллег он заявил, что не намерен общаться с нашим изданием. На вопрос, кто же запретил ему предоставлять ему информацию, Алексей Николаевич ответил: «Никто. Я просто не хочу с вами общаться».
В общем, обиделись. В который раз.