Служители Свято-Троицкой церкви показали недра легендарного храма
Чтобы прочувствовать атмосферу Свято-Троицкой церкви, нужно как можно меньше о ней знать. Желательно, вообще ничего не знать: ни того, что в 30-х годах прошлого века казнили батюшку, ни того, что в стенах храма крутили кино и показывали концерты народной самодеятельности, сделав храм домом культуры «Красный октябрь», ни того, что некогда могучий храм лишился головы — великолепного купола. Даже на время забыть о чугунной табличке у основания храма, где старославянскими буквами выгравирована дата закладки фундамента. Вот так, с девственно чистым разумом и обостренными чувствами надо подходить к храму и просто какое-то время на него смотреть…
— Эх, запачкаться-то не боитесь? — скептически поглядывая на обличье, отец Михаил будто ждет отрицательного ответа, чтобы не вести в легендарное подземелье храма.
— Нет, не боюсь, покажете? — все еще не верю своему счастью я.
Отец Михаил крякнул и велел идти за ним — шаг в шаг. Заходим в храм, торопливо набрасываю платок — традиции надо чтить, даже если в последний раз была в храме в далеком детстве. Проходим мимо подсобок, груды вещей для нуждающихся, подходим к маленькой невзрачной двери.
За ней — лестница. В храме гораздо холоднее, чем на улице — стены толщиной в метр нагреваются плохо, узкие окна почти не пропускают солнечных лучей. Перед нами — металлический люк с внушительным замком…
Легенды о билимбаевских подземельях ходили интригующие. По одной из версий, из подвала Свято-Троицкого храма в дом священника вел довольно длинный подземный ход (по нашим меркам — несколько сотен метров) высотой в человеческий рост, выложенный кирпичом с ввинченными в стены чугунными подсвечниками. Якобы под землей ход раздваивался, и ответвление шло к дому управляющего Строгановским заводом. Сейчас на бывшем здании управляющего две таблички. Первая гласит, что в доме работал ученый Дмитрий Менделеев, вторая — о том, что в этом здании была организована первая заводская ячейка ВКПБ. В отличие от Демидовской усадьбы в Невьянске, где от дома Демидовых до Наклонной башни, по легенде, также вел подземный ход, трагичных историй не витает: никто не пускал по подземному ходу поток воды, чтобы затопить подземелье, в котором рабочие чеканили фальшивые серебряные монеты (по материалам Анатолия гусева в журнале «Ураловед»).
— Подтапливает по весне иногда, бывает, — будто читает мои мысли отец Михаил, — но в этом году повезло — снега мало, паводков не ждем.
Люк, ведущий в подземелье, со скрипом распахивается. По закону жанра стоит сказать, что напахнуло сыростью и повеяло древним подземельем, но это не так: ничем не повеяло, ничем не напахнуло. Перед нами открылась совершенная темнота — без единого проблеска.
— А там освещение-то есть? Свечи может с собой взять? Или фонарик?
— Там задует — сквозняки в подземелье, не получится со свечами, фонарик нужен. Так что, забоялась, не пойдешь? — отвечает отец Михаил.
Поселок Билимбай — исторический кладезь, где можно споткнуться о кирпич, который держал в руках знаменитый русский промышленник Павел Строганов, и не заметить. «Городские вести» приступают к новому проекту — мы расскажем о тайнах Билимбая, о людях-хранителях легенд, зайдем в подземелье могучего храма и заглянем в шахту золотоискателей.
Сознаваться, что стало на столько жутко, на сколько интересно, было стыдно, поэтому просто тряхнула головой и начала спускаться вниз — по крутой металлической лестнице.
Постепенно глаза стали привыкать к темноте, нащупав телефон, включила фонарик — сводчатые арки церковного подвала почти не тронула ни сырость, ни время. Земляной пол, куски расколотых кирпичей, в стенах — узкие отдушины.
— А где же ход? — начинаю озираться по сторонам.
Отец Михаил берет за руку и подводит к замурованной деревянной двери:
— Вот он.
— А дальше — ход?
Спонсор проекта — предприниматель Константин Болышев
— Легенды разные ходят: кто говорит, что ход есть, кто — что выдумки все это. Вы у краеведов спросите — потом расскажете. А я как есть расскажу — посмотрим, кто правду знает.
P.S.
Под впечатлением от сводов церковного подземелья, фотограф Анна Неволина, поднимаясь по лестнице вверх, уронила фотоаппарат. Техника стоимостью несколько десятков тысяч рублей, старательно подпрыгнув на каждой ступеньке, очутилась на каменной плите.
— Ой, — выдохнула слегка поседевшая Аня.
Ни одной царапины, ни одного скола — камера как будто и не падала вовсе, хотя объектив должен был приказать долго жить еще после первого соприкосновения со ступенями.
— Слава тебе, Господи, — тихо сказала Аня и боязливо посмотрела вокруг.