Блог журналиста Ольги Хмелевой
Обычно все самое интересное происходит в редакции «Городских вестей» в среду — это уже как само собой, традиция, закрепленная годами.
Но любая система рано или поздно дает сбой. Он случился сегодня — во вторник. В ни чем не примечательный вторник, который призван быть самым трудовым днем за всю неделю. Обычно весь отдел журналистов во второй рабочий день усиленно где-то ездит, что-то пишет, кому-то звонит.
Приходим мы все на работу задолго до официального начала трудодня — не потому, что чего-то не успеваем, а просто потому, что вторник.
Сижу, начала шифровать запись по капремонтам. Время близится к полдевятому утра. Приходит Колесникова. Посидела минут 15, что-то потыкала в ноутбуке. Повздыхала. Снова потыкала. Снова повздыхала.
— Хмелева, я есть хочу. Пошли поедим.
— Я не могу, я работаю.
— Ты, что ли, есть не хочешь?
— Здрасьте, как это не хочу? Очень даже хочу.
— Что ты хочешь поесть?
— Рыбы хочу. Скумбрию горячего копчения. Но она же совсем не полезная, да?
— Абсолютно. Хуже может быть только холодного копчения. Дак пошли в магазин?
— Ты же все равно не отстанешь?
— Нет.
— Ну, пошли тогда.
Купили творог, кефир и булку. Пришли. Сели завтракать.
Проходит пара часов.
— Хмелева. Ты же поедешь обедать? Купи мне пиццы кусочек.
— Нет, ты толстая. Куда тебе еще пиццу? Ты только что булку сожрала!
— Ну, купииииии…
— Ладно.
Поели. Решили немного поработать. Я дописала капремонты, осталось взять пару комментариев, но спикеры отказались сделать процесс завершения текстов более скорым, поэтому все перенеслось на среду. Сижу, копаюсь в интернете. И черт меня дернул перейти по ссылке (случайно, конечно!) на один и интернет-магазинов. В это время редакция пополнилась приехавшими из полей (в прямом смысле) Машей Поповой и фотографом Аней Неволиной.
Девочки сели работать. Я продолжила изучать интернет-магазин.
— Света!!! Смотри, что тут есть!!! Сумка в виде лошадки!!! Приходишь ты такая в суд, ставишь ее на стол, а когда тебе надоедает сидеть, начинаешь гладить ее по морде и приговаривать: «Ничего, моя лошадушка, скоро мы отсюда уйдем. Не расстраивайся. Дядя судья скоро нас всех отпустит»
— Хмелева, отвали.
— Светка!!! Тут продают копыта и голову единорога!!! Прикинь, вот пошла ты в суд…
— Хмелева, отвали.
— Света!!!! А термос в виде миньончиков? Это же шедевр! А парик Гендальфа? Тоже не нужен? Хм, ну, ладно. Что тут у нас еще есть? Рюкзак в виде динозавра? Большой, зеленый. Даже ты, наверное, туда целиком поместишься.
— Колесникова!!!! Здесь продают накладной живот!!! Накладной! Живот! Ты вот от своего пытаешься избавиться, а кто-то деньги тратит, покупает. Так что ты в тренде, пухлик.
— Хмелева, тебе совсем нечего делать?
— Нечего. Все на завтра перенеслось.
— Блог мне напиши.
— Не могу, я голодная. А голодное брюхо, как известно, к науке глухо.
— Я сейчас пойду к рекламщикам, попрошу у них для тебя еды.
— Я хочу морковку по-корейски. Или помидор.
— Хмелева, рекламщики — это соседний отдел, а не «Ашан».
Приносит апельсин. Чищу, делю между всеми.
Тут в разговор как всегда очень интеллигентно встревает Катя Каладжиди.
— У меня тут вопрос назрел. Рекламщики сказали, что в прошлом году весьма активно спонсоров привлекала Колесникова. Светка, может, и в этом году сможешь?
— Нет, — говорю, — в прошлом году она была еще молода и свежа. В этом году со Светой произошли невероятные метаморфозы, так что спонсоров нам не видать, как кое-кому коленок через пузо.
— Вот я сейчас назло кучу спонсоров найду. Персонально к Хмелевой: если ты не замолчишь, я об тебя потрусь и заберу твою хорошую карму себе. А тебе оставлю свою — старую и дырявую. Ее еще моль на выходных поела. Так что не искушай судьбу.
— Все, вы меня достали. Я домой пошла из этого дурдома.
— Как будто это не ты, а мы тут дурдом организовали.
— Все, до завтра. А, Свет, и дома не завтракай. С утра в магазин пойдем.