Первоуралец Николай Борисов вспоминает, как не подпускал немцев к блокадному Ленинграду

Невозможно без слез вспоминать о событиях Великой Отечественной войны, которые стали победной, героической и трагичной страницей истории нашего народа. Одним из таких событий стала блокада Ленинграда, которая длилась долгих 872 дня смерти, голода, холода, бомбежек, отчаянья и мужества жителей Северной столицы. Сегодня, 27 января, исполняется 72 года со дня снятия блокады Ленинграда. «Городские вести» поговорили с участником тех событий, ветераном войны Николаем Борисовым.

Был помощником кузнеца

На территории Первоуральска проживает 2 участника обороны Ленинграда и 13 жителей блокадного Ленинград. Но договориться о встрече с большинством из них — задача невыполнимая: возраст, нежелание вспоминать страшные годы… Только Николай Борисов согласился без промедления.

Фото Анны Неволиной
Фото Анны Неволиной

В комнате у ветерана приглушенный свет. На письменном столе — газеты, очки, зажжена лампочка. В комнате включен телевизор, но звуки не издает, от него до дивана протянут длинный шнур — наушники, чтобы не мешать домочадцам, Николай Михайлович плохо слышит. Тут же на диване толстенная книжка, открыта страница со схемами самолетов.

— Люблю читать. Особенно про войну, — говорит Николай Михайлович, усаживаясь на диван. Чуть посмеиваясь, продолжает, — опять хотят про меня написать. Я ведь уже много раз об этом рассказывал… Ну, давайте свои вопросы.

Николай Михайлович смотрит на меня с видом строгого учителя. И после каждой мысли, задает и мне уточняющие вопросы.

Фото Анны Неволиной
Фото Анны Неволиной

— Родился я на Ярославщине. Знаете, где это? — выжидает Николай Михайлович. Я киваю головой. — Теперь, правда, мое село относится к Ростовскому району. Семья у нас было большая, жили в селе, церковь там была красивая, церковно-приходская школа. Вы знаете, что это такое? Потом в этом помещении сделали клуб. Отец у меня — инвалид Первой мировой войны. Работал в колхозе бухгалтером. Мать работала тоже в колхозе, в полеводстве. Дедушку звали Андрей Васильевич, он в то время уже не работал, ему было за 80, когда я появился. Он был волостным судьей. Нас было двое: я и старший брат. И две бабушки с нами жили: жена деда и его сестра. Еще до советской власти у нас была лошадь, корова, овца, свиней не держали, куры и Тузик. Вот так жили потихоньку.

Фото Анны Неволиной
Фото Анны Неволиной

Николай Борисов окончил семь классов в 1942 году. Сразу после выпускного пошел работать помощником кузнеца — инвалида Финской войны. Подковывали лошадей, ремонтировали технику — готовились к уборке урожая.

 

Да хоть на флот

В конце ноября пришла директива от председателя колхоза — направить бригаду на строительство оборонительных сооружений. Туда отправили и Николая Михайловича.

— Отправили нас на строительство противотанкового рва под Угличем. От Москвы немцев тогда отогнали, стало полегче на фронте. Нам пришла команда прекратить строительство, — рассказывает ветеран. — Приехали обратно в село. И тут же опять команда отправить на курсы трактористов меня. Зима кончится надо думать о посеве.

Фото Анны Неволиной
Фото Анны Неволиной

Пока разговариваем, оглядываемся по сторонам. В шкафу-серванте у Николая Михайловича множество фотографий, открыток. На самом верху стоят две большие фотографии: молодой человек и женщина.

За годы блокады погибло, по разным данным, от 600 тысяч до 1,5 миллиона человек.

— Это не я, это сын мой, — говорит ветеран. — А это жена. Умерла.

В конце октября 1943 года Николая Борисова призвали в армию. В военкомате на комиссии спросили, где хочет служить солдат.

borisov6
Фото Анны Неволиной

— Я им отвечаю, да куда пошлете. Откуда мне знать, я же нигде не был, — с улыбкой рассказывает Николай Михайлович. — Комиссия определила на флот. Так я попал на Балтийский флот в Кронштадт. 80 километров от Ленинграла. Там меня определили в электромеханическую школу. Кто бы, вы думали, командовал нашей ротой? Старший сержант, офицеров тогда не хватало.

 

Удалось спастись

После учебы Николай Борисов попал в 44-ую бригаду торпедных катеров Кронштадтского морского оборонительного района.

Фото Анны Неволиной
Фото Анны Неволиной

— Нас на выполнение заданий выпускали очень редко. Мы выполняли очень скромные задачи. Высаживали наблюдателей на берег Финского залива, — рассказывает ветеран. — Мы должны были не пропустить немцев к Ленинграду, стояли на страже. Однажды наш корабль потерпел крупное крушение. В штаб пришла информация — к городу приближается большой караван. Капитан-лейтенант сказал мне тогда: «Борисов, оставайся здесь, ты еще навоюешься, сейчас наше время». Я был оставлен на пирсе охранять корабли. А они пошли на выполнение боевого задания. Немцы стреляли с воздуха и с подводных лодок. Наши сопротивлялись, но корабль попал под бомбежку. Шесть человек удалось спасти.

Когда частично освободили Ленинград, бригада Борисова занялась охраной мостов в самом городе.

borisov3
Фото Анны Неволиной

— Когда нас привезли в Ленинград, трамваи уже ходили, но редко. Хотя Питер частично был еще в блокаде. Она была прорвана, но не снята, — вспоминает Николай Михайлович. — Постоянно была бомбежка. Был маршрут у нас, какая группа, где укрывается. А утром — подъем, зарядка. На завтрак — перловая каша. Всегда в основном кушали перловку. Хлеба тоже давали, нам хватало тогда. Еще привозили иногда американские омлеты и тушенку. Папиросы давали по три штуки в день. А потом начали давать по пять. А в конце войны у старшины роты были целый ящик махорки. Кури, сколько хочешь.

Фото Анны Неволиной
Фото Анны Неволиной

Блокаду сняли 27 января. Объявили по радио.

— Мы каждый были на своем посту. Услышали, но какого-то особого восторга не было. Ну, хорошо, блокаду сняли. Больше ничего, — вспоминает Николай Михайлович. — Домой все равно рано. В том время служба на флоте была пять лет. А я прослужил все семь.