— В моей большой семье рак — это наследственное заболевание, если такое возможно. Врачи же говорят, что раковые клетки есть в любом организме, но когда запуститься спусковой механизм — не знает никто.
Мой дедушка умер от рака желудка. Дед, который был танкистом, был трижды ранен, прошел войну. После войны он работал столяром, делал мебель, зарабатывал неплохие деньги, хорошо питался. Неожиданно, буквально за год, он сгорает от рака желудка. Его дети: мой отец и моя тетка. Через шесть лет после деда умирает тетка от рака желудка. Через девять лет после тетки от рака желудка умирает мой отец.
Моего отца к раку желудка привела язва. С юношеских лет у него был гастрит. Потом у него было язва, потом язву прооперировали. Через 20 лет нашли рак. Попытались сделать операцию, но врачи развели руками — рак уже был неоперабельным.
Тетку не оперировали вообще, она уже не подлежала никаким операциям. Тетя моя от рака сгорела очень быстро, в течение года. У тети было две дочери — мои сестры, у одной из них обнаружили рак молочной железы. Прошло 14 лет, моя сестра жива, но продолжает бороться с раком. У меня у самой впоследствии обнаружат рак груди.
То, что расскажу дальше, я поняла, когда уже победила рак.
В процессе моего излечения я пришла к выводу, что причина появления рака у каждого человека одна и та же — ОБИДА. Мощнейшая обида. Мой дед поссорился с одним из своих родственников и страшно обиделся. Дед растил, кормил, воспитывал того родственника, а когда пришло время поменяться местами, деду показалось, что его упрекнули куском хлеба. Ему казалось, что его не хотят кормить, содержать и так далее, и эта обида съела его желудок.
Моя тетка, родив второго ребенка, заболела рассеянным склерозом. Со временем такой человек перестает себя обслуживать. И заботы о ней, о детях легли на плечи мужа. Наступил момент, когда она почувствовала себя обузой для родных и близких. У нее наступила обида, что она объедает семью, а на дворе — 1992 год, инфляция, пустые магазины. Ее желудок был съеден обидой, в течение года она умерла.
Мой отец очень обиделся на сына, что оказался не нужен. Отец переехал ко мне, начал спиваться. Он все время находился в состоянии допинга. У меня это вызывало раздражение, и я поставила ему условия, либо он бросает пить, либо уезжает обратно. Я его тоже обидела. Эта обида его желудок тоже съела.
У моей двоюродной сестры и у меня был рак груди. Это была обида на мужчин.
Сейчас один мой хороший друг болен раком легким. Не потому, что он всю жизнь курил много. Эта болезнь возникла, когда у него отняли его любимое дело, ему не дают делать то, что он делал всю жизнь.
— Мне перекрыли кислород, — говорит он. — Мне нечем дышать, у меня отняли жизнь.
У него рак легких. И если он сейчас поймет, что причина его болезни не в курении, а в обиде, процесс лечения физического тела пройдет успешно.
Рак — это обида. Мое здоровье зависит от моего душевного состояния. Если я живу в гармонии, у меня не может быть рака.
Обида на мужчину меня разъедала. Я не могла есть, не могла спать, билась в истерике. Потом я нашла маленькую шишку. Я сразу поняла, что это рак, но еще три года не ходила в больницу и каждый день наблюдала, как эта шишка растет. Я пошла в больницу тогда, когда опухоль разрослась, проросла наружу и сияла черной ямой. Мне было физически больно. Когда эта боль начала меня разрывать настолько изнутри, я поняла, что не контролирую ситуацию на эмоциональном уровне. Стала очень агрессивной, срывалась на родных.
Моя дочь училась в первом классе. Я поняла, что если буду умирать на глазах у дочки, ей будет очень плохо. Только тогда я пошла в больницу, чтобы прояснить для себя ситуацию. Провели исследования, пригласили меня на консилиум, сыпали медицинскими терминами. Я ничего в этом не понимала. Я попросила председателя консилиума ответить мне только на один вопрос: «Сколько мне осталось?». У меня маленький ребенок и я должна была найти опекунов, успеть переделать документы, переписать на нее квартиру.
Председатель консилиума сказал, если буду слушаться, год проживу. Неделю я не шла в больницу. Мне хотелось, чтобы меня пожалели, поухаживали. Я провалялась на кровати неделю, наговорила гадостей родным, проревелась. Все вокруг были виноваты.
Потом я поняла, что теряю время, мне нужно было подготовиться к смерти. Я начала бегать по инстанциям: юстиция, органы опеки. Мне нужно было обеспечить ребенка жильем, оградить от детского дома и найти опекунов. Тогда начались подарки судьбы.
— Вы поймите, никакого опекуна мы назначить вашей дочери не можем, пока ее отец не лишен родительских прав, — сказал специалист в органах опеки. — Хотите или не хотите, но он будет жить в этой квартире до совершеннолетия, получать пенсию по потере кормильца. И это он будет ей заплетать косички и завязывать бантики, он будет рассказывать ей, что такое критические дни, а не вы. У вас есть только один способ не допустить бывшего мужа к ребенку — ИСЦЕЛИТЬСЯ.
Это был первый толчок. Потом я побежала в юстицию.
— Как вы можете переоформить квартиру на несовершеннолетнего ребенка? Подарить? Тогда заплатите 25 процентов от стоимости квартиры. Если вы хотите оставить по завещанию квартиру ей в наследство, так она и так останется, у вас же нет других детей, — сказала женщина в юстиции. — Но даже завещание ваш муж может оспорить, если докажет, что вы были невменяемы. У вас есть только один способ сохранить квартиру за ребенком — ИСЦЕЛИТЬСЯ.
Второй толчок прилетел один в один. Тут же моя мама повела меня в церковь, поговорить с батюшкой. Я прошла исповедь. Он мне говорит: Библию читала? Что Христос говорит? Каждому воздаться по вере его.
— Ты сейчас во что веришь? В то, что скоро умрешь? — сказал батюшка.
Тогда паника и истерика прекратились. Я остановилась и задумалась, какую перспективу я себе нарисовала? Я планировала умереть, я сама к этому готовлюсь, я рассказываю маме, где меня похоронить, договариваюсь с братом, какие цветы на могилу положить.
Дальше началась мистика. По первому образованию я педагог, и все время, когда строила планы, мысленно записывала их на школьной доске. И в этот раз я взяла тряпку, стерла все свои предсмертные планы с доски. Начала думать, сколько я хочу прожить еще. 5 лет — Даша школу не окончит. 10? Мало тоже. Потом я подумала, почему я всегда привязываю свою жизнь к дочери? Я запланировала, что хочу жить еще 50 лет счастливой и здоровой.
Тогда я начала строить планы на жизнь. Я должна жить счастливо для себя. Мое счастье — это любимая профессия, здоровая, счастливая дочь, моя мама, брат. Я никогда не была в Подмосковье: в Коломне, Серпухове. В тех местах, которые описывал Чехов. Боже мой, столько всего не сделано. Тогда я опять впустила жизнь в свое тело.
Пока я паниковала, прошла первый курс химии. Я очень тяжело его перенесла. Я стала лысая, как коленка, толстая. Начали прибавляться болячки. Мне предстояло шесть курсов химии и облучение. Мне ставили диагноз — неоперабельная опухоль, у меня обнаружили метастазы.
Когда я подошла к пятому курсу химии, пришла к выводу, что мне столько еще необходимо сделать! Я начала работать. Паричок, реснички приклею — и работать. Я начала зарабатывать деньги, я прекратила быть обузой для близких, я забыла свои обиды, тогда процесс излечения пошел.
После химии я начала выяснять а если у меня действительно метастазы? И оказалось, это не метастазы, а сосудистое заболевание, с которым можно запросто жить. Я просилась на операцию, чтобы опухоль вырезали. Нашелся доктор, который посмотрел и сказал, мол, красоту не обещаю, но жить будешь. В омском онкологическом диспансере мне правильно подобрали дозы химии и облучения, первоуральские врачи правильно мне подобрали дозу лекарства, которую я ежедневно принимаю.
Причина появления рака у каждого человека одна и та же — ОБИДА. Это обида съела мою правую грудь. Как только я поняла причину заболевания, начался процесс исцеления. До тех пор, пока я не допущу в свое нутро никаких обид, рак не вернется. Как только возникнет чувство обиды, будут и рецидивы, и метастазы. Человеку дается то, во что он верит. Я верю, что буду жить здоровой и счастливой.