Блог Святослава Кудрявцева
Слабость к церковному сословию
Для меня эта история началась в девяностые годы, в период возрождения храма Петра и Павла в Первоуральске. Отец Виктор, который руководил стройкой, рассказал мне о том, что, раскапывая экскаватором землю на территории снесенной в 1974-м году церкви, экскаваторщик наткнулся на кирпичный склеп, стены которого были облицованы чугунными плитами.
Не разобравшись, что это за кладка, экскаваторщик разрушил ее и подцепил ковшом клок зеленой ризы и большой наперсный крест. Материал был, как новый. Как мне рассказал отец Виктор, он растерялся. Завернув крест в эту же материю, он зарыл все на прежнем месте. По кресту и по материалу было понятно, что здесь был захоронен священник и никто другой. Вот только кто это мог быть, никто не знал. Не знал и я.
У меня его рассказ не выходил из головы все эти годы. Я к церковному сословию питаю некоторую слабость. Дед моей жены и ее дяди по материнской линии, и их родственники — «колокольные дворяне». (так называли дворян, посвятившим свою жизнь служению Богу). Ее дед — Василий Николаевич Дертев — потомственный дворянин из старинного рода, священник храма в Ардатовском уезде Нижегородской губернии был репрессирован в 30-х годах прошлого века, отбыл свой срок, пришел домой и через два месяца умер. Ее родные дяди — священнослужители: Петр Васильевич Дертев из Арзамаса — дьякон Христорожденственской — церкви приговорен к 5-ти годам каторги, пропал бесследно, Николай Васильевич Дертев из Горького — дьякон Петропавловской церкви — в 1937 году приговорен к расстрелу.
И вот как-то мне в руки попала книга священника Петропавловского храма Александра Топоркова, который служил в храме Петра и Павла с 1875-го по 1911-й год (36 лет), «О Васильевско-Шайтанском заводе», из которой я понял, что священник — очень неординарный человек.
Кто такой Топорков?
В книге я прочитал, что на территории Храма до вступления в должность Топоркова, был захоронен только один священник — отец Иоанн (Ефимов), прослуживший здесь 31 год, с 1830-го по 1861-й. За честную и верную службу отец Иоанн был награжден Набедренником. Захоронен он у южного придела, и над его могилой нет ни плиты, ни памятника. Топоркова, пишут, похоронили тоже на территории храма, но где — никто не указал. Больше на территории храма священников не хоронили. Выходит, что у храма два захоронения священников — отца Александра и отца Иоанна.
Так чье же захоронение обнаружил отец Виктор? В 2014-м году при нашей встрече с ним я попросил показать мне это место конкретно. Отец Виктор уверенно пошел и встал на дороге, прямо над склепом. Но это же северная сторона, а отец Иоанн погребен с южной стороны. Выходит однозначно — это может быть захоронение только отца Александра. При последующем нашем разговоре отец Виктор высказал пожелание установить памятник на месте найденного склепа, даже если для этого придется убрать въездные ворота на территорию храма с северной стороны. Однако сегодня по своему положению и по состоянию здоровья не он, к сожалению, решает проблемы храма.
Но кто же такой священник Топорков, чем он знаменит?
В своем исследовании истории церковного краеведения на Урале Коровин пишет: «Прочитав брошюру А.А.Топоркова, невольно задаешься вопросом: кто он, автор? Указано, что священник, а по содержанию книги — инженер, знаток заводских дел и жизни рабочих…»
Завотделом использования и публикации документов Государственного архива Свердловской области Бухаркина пишет, что он коренной уралец, родился в Верхнем Тагиле в 1847-м году. В начале 1875-го года окончил Пермскую духовную семинарию. 23-го марта того же года был назначен священником Петропавловской церкви Васильево-Шайтанского завода.
Камилавка и Наперсный крест
Я поинтересовался историей Знаменского Собора, что в Верхнем Тагиле, и нашел, что при его освящении в 1861-м году присутствовал священник Александр Топорков. Я вначале обрадовался и решил, что нашел следы деятельности нашего отца Александра, но сопоставив год его рождения — 1847-й, я понял, что в 14 лет священником он быть не мог. Так как по отчеству наш отец Александр — Александрович, то логично было заключить на 99%, что речь идет об его отце, а, следовательно, наш Александр Топорков — потомственный священнослужитель, который пошел по стопам отца, что вполне логично.
Еще до начала священнического служения Александр Топорков учил детей на Березовском заводе, затем продолжил в Шайтанском народном училище. На ниве просвещения отец Александр добился успехов. В отчете епархиального наблюдателя церковных школ за 1888-1889-ые годы отмечено, что отец Александр является образцовым законоучителем.
Отец Александр был законоучителем в Шайтанском женском училище, с 31-го августа 1893-го года преподавал Закон Божий в Шайтанской церковно-приходской школе, состоял в должности наблюдателя церковно-приходских школ во 2-м округе Екатеринбургской епархии. Активно работал в Екатеринбургском отделе Императорского православного Палестинского общества, состоял членом церковного братства Симеона Верхотурского, сотрудничал в губернском статистическом комитете. В 1891-м году был принят в члены Уральского Общества Любителей Естествознания (УОЛЕ), почетными членами которого были Ферсман, Вернадский, Тимирязев, Менделеев, Пржевальский, Нансен.
«За услуги по духовному ведомству ко дню рождения Его Императорского Величества» священник Топорков А.А. был удостоен святейшим Синодом награждения фиолетовой камилавкою (1895 г.)». Известны и другие награды Александра Александровича: Наперсный крест, Орден Святой Анны третьей степени. Зная, что за добросовестное служение Богу в течение первых 5-ти лет по церковным правилам должен быть Набедренник, а еще через пять — скуфья (головной убор повседневной носки), а лишь потом — Наперсный Крест, я не исключаю, что эти награды у него тоже могли быть. На фотографии со своими учащимися он в камилавке и с наградным Наперсным Крестом.
Наперсный Крест, следовательно, являлся 4-й «по старшинству» наградой. Первоначально Наперсные Кресты изготавливались из осины, (дерево, на котором повесили Иуду) украшенной снаружи позолотой. Затем их стали делать из бронзы, а с 1896-го года — года коронации Николая Второго, их изготавливали из серебра. Золотыми крестами награждались только придворные священники и священники, служившие за границей. Носить золотой крест священнику на периферии было просто опасно, его могли тривиально ограбить или просто убить.
Продолжение следует.