Максим Бабушкин — подвижный и улыбчивый мальчик. Он выглядит абсолютно здоровым ребенком, который ведет себя очень непосредственно и задорно. Именно таким он предстал перед нами. Такое поведение — результат многочасовых занятий, домашних и со специалистами. По словам мамы Максима, Людмилы Заводовой, еще совсем недавно ее сын постоянно устраивал истерики, падал на пол и царапал его, истошно кричал.
Все нормально
Максим — не невоспитанный маленький деспот и не избалованный домашний тиран. Максим — аутист. То, что большинству из нас кажется элементарным, очень трудно для его понимания.
Здоровье мальчика нареканий врачей не вызвало: рос и развивался он нормально, начинал говорить отдельные слова, которые в раннем возрасте осваивают все малыши: «мама», «папа», «собака». Вот только никак не мог научиться сидеть. Родители прождали до восьми месяцев, а потом просто посадили Макса и стали учить его фиксироваться в этом положении.
Когда мальчику было два года, разговаривать перестал. Заволновавшись, родители спросили у педиатра, почему это произошло. Врач сказала, что «это нормально». Уже много позже Людмила Заводова выяснила, что пропавшая в полтора-два года речь — один из признаков аутизма.
А тем временем Макс пошел в частный детский садик, было ему на тот момент три года. Именно здесь предположили, что у ребенка аутизм, потому что он вообще не общался с другими детьми, и посоветовали обратиться к специалистам.
Тем не менее местные педиатр и невролог, сказали, что все нормально.
— Мы сначала удовлетворились этим ответом, — рассказывает Людмила Заводова, — не хотелось верить в такой диагноз. Думалось: с моим ребенком уж точно такого быть не может, ведь внешне он совершенно здоров.
Вообще не разговаривает
Однако поведение чада все же настораживало родителей Максима: он не принимал участия в детских играх, не разговаривал с пришедшими в гости ребятами. Поэтому хождение по медикам продолжилось. И, наконец, в четыре года Максу поставили диагноз — аутизм. На подтверждение диагноза и оформление инвалидности ушло еще полгода.
Еще несколько месяцев потребовалось, чтобы найти в Первоуральске специалистов, которые работают с аутичными детьми, помогая им приспособиться к действительности, учат их общаться.
— Из-за этого мы очень поздно начали реабилитацию, — говорит Людмила Заводова, — тем более, что у Максима симптомы аутизма сильно выражены. Есть дети с высоко функциональным аутизмом, они общаются с окружающими, им проще. А Макс вообще не разговаривал.
Отсутствие речи — проблема из проблем. Ведь только посредством слов мы можем сообщить, что нам требуется, что нас тревожит.
— Раз он не говорит, то не может выразить свои эмоции, чувства и просто кричит,— объясняет мама Максима, — это похоже на невоспитанность, но на самом деле это психическое расстройство. Вот, например, у него болит голова, так иногда бывает после приема некоторых препаратов, сказать он об этом не может, начинает нервничать. Конечно, сейчас мы научились частично понимать его.
Как надеть ботинок
Благодаря занятиям около года назад Максим вновь начал понемногу разговаривать. Однако связной речи нет до сих пор.
— Мы учились произносить отдельные звуки, потом повторять слова по карточкам. Потом полгода учились произносить по два слова: красный помидор, зеленое яблоко. Сейчас учимся говорить по три слова подряд, — делится успехами сына Людмила Заводова.
В конце прошлого года Максим впервые выучил стихотворение. Мальчик по просьбе мамы безропотно рассказал его нам. В этом коротеньком стихотворении можно уловить только ритм, слов разобрать невозможно.
Максим и мама занимаются по комплексной индивидуальной программе, которую составили для них специалисты.
— На основе анализа поведения нам расписали, что делать, как. В том числе и дома: в какие игры играть, чему учить, — рассказывает Людмила Заводова, — еще Максиму необходимы занятия по сенсорике. Ведь он не чувствует ни рук, ни ног. Если сдавить ему руку, он не понимает, что ее надо просто вытянуть. Он не мог сообразить, как надеть ботинок. В Первоуральске такие занятия не проводят. Мы несколько раз съездили в Екатеринбург, но это очень дорого.
В садик с тьютором
Цель занятий: дать ребенку конкретные знания и умения, а также научить его адекватно вести себя в обществе, общаться.
— Нам рекомендовано заниматься по десять часов в неделю. Каждое часовое занятие — 900 рублей. То есть в неделю только на занятия мы тратим 9 тысяч, — рассказывает о расходах Людмила Заводова, — плюс разные медикаменты, которые нам постоянно назначают. Результата от их приема я пока не вижу, но пить пьем. А каждый курс таблеток — тысячи четыре рублей. Плюс оплата тьютора, который ходит с Максимом в детский сад. Без тьютора Макс просто сидит в углу и деградирует: что-то перебирает, в носу ковыряет. В управлении образовании сказали, что бесплатно такого специалиста дать не могут.
Поначалу работники детского сада очень настороженно отнеслись к приходу такого ребенка со своеобразным поведением. Настороженность достигла максимума, когда Макс пришел в садик в сопровождении. Но сейчас педагоги отмечают явные успехи ребенка.
Истерик меньше
У Максима очень хорошая память: он запоминает все, что видит или слышит. Вполне сносно рисует по образцу, достаточно точно обводит рисунки по точкам, штрихует, собирает пазлы в 30 деталек. Знает буквы, учится писать и считать. Через полтора года родители мальчика планируют отправить его в общеобразовательную школу.
— То есть с памятью, моторикой у него все в порядке, а вот с речью и социальными навыками…, — рассказывает Людмила, — если он захотел в туалет, он может снять штаны и пойти искать туалет. Для него не важно при этом, где он находится: дома, в садике или в торговом центре.
Занимать себя Макс тоже пока не научился. Он даже не умеет играть: может просто подбрасывать игрушки вверх и смотреть, как они падают. Чтобы постоянно быть рядом с ребенком, заниматься с ним, Людмиле Заводой пришлось уйти с работы. Теперь единственный источник дохода обыкновенной семьи с необыкновенными расходами — зарплата папы.
Истерики у Максима теперь случаются гораздо реже. Хотя по-прежнему Максим и родители попадают в неловкие ситуации.
— Например, он может запеть в маршрутке. Люди оборачиваются, показывают пальцами, делают замечания. Сейчас это случается крайне редко. Макс учится контролировать себя, — говорит Людмила Заводова.
Чтобы постоянно быть рядом с ребенком, заниматься с ним, Людмиле Заводовой пришлось уйти с работы. Теперь единственный источник дохода обыкновенной семьи с необыкновенными расходами — зарплата папы.
Вы можете помочь Максиму Бабушкину научиться говорить и общаться. Переводить деньги можно на счет благотворительного фонда «Евразия», который помогает мальчику.