4 февраля — международный день борьбы с онкологическими заболеваниями. Но тема рака актуальна всегда, ежедневно. По данным ВОЗ, Россия занимает одно из первых мест по смертности от онкологии уже после постановки диагноза врачами.
Уберечь себя от всего невозможно, но можно понять, как увеличить свои шансы на раннее выявление рака. О специфике возникновения опухолей и о бесполезности исследований на онкомаркеры рассказал «Городским вестям» исполнительный директор Фонда профилактики рака Илья Фоминцев.
Причин мутации много, но каждая из них — не загадка
— Рак — множество клеток, которое размножается бесконечно. Не останавливается в своем размножении, не подчиняется тканевым сигналам и сигналам других клеток. Начинается мутация, которая и приводит к бесконечному делению. Так и получается опухоль. Но вопрос, что к этой мутации приведет? Огромное количество факторов. Представьте: машина перестала ехать. Как вы думаете, какова причина этого? Водитель перестал жать на газ; бензин кончился или автомобиль сломался? Причины могут быть разные. Так и с опухолями. Очень разные и абсолютно понятные причины, они какими-то загадочными от своего количества не становятся.
Мутацию может вызвать, например, какой-то химический канцероген. Или, как вариант, ионизирующая радиация. Но это не означает, что рак — загадка. Ничего загадочного, зловещего или таинственного здесь нет. Просто мы в конкретной ситуации не всегда знаем, что именно вызвало мутацию.
Существуют довольно часто ситуации, когда уже есть поломанный ген, который остается доломать совсем чуть-чуть для того, чтобы все пошло дальше. Вообще клетки приспособлены к тому, что в них часто ломается ген, по разным причинам. Для этого в клетках присутствуют механизмы репарации — восстановления. Но если ломаются механизмы репарации, считай, все пропало, потому что любое воздействие на клетку фактически, рано или поздно, станет онкогенным и сама клетка впоследствии станет клеткой рака.
Конечно, все гораздо сложнее, чем я описываю.
Онкомаркеры или скрининг
— Онкомаркеры — откровенное мошенничество. Это штука, которая не должна применяться и никогда не применялась для раннего выявления рака ни в одном месте мира, кроме Российской Федерации. Нормальный уровень онкомаркеров не говорит о том, что рака нет; повышенный не может гарантировать наличие заболевания. Я считаю, этот анализ нужен только для отъема денег.
Скрининг более информативен.
Ответьте себе вопрос: что вы хотите найти во время скрининга? Верный ответ: бессимптомную опухоль. Опухоль, у которой нет симптомов, соответственно, у пациента нет жалоб. Скрининг от раннего выявления отличается именно тем, что вы ищете опухоль, на которую нет жалоб.
Следующий вопрос: все ли опухоли нужно искать на бессимптомной стадии? Нет. Есть ряд опухолей, биология которых такова, что какой-то значительной разницы, лечите ли вы позднюю стадию или раннюю рака не существует. Следовательно, нет смысла тратить время и силы на выявление раннего рака с такой биологией.
Биология опухолей очень разная, и каждая из опухолей по-разному себя ведет. Даже в пределах одного диагноза «рак молочной железы» может быть как очень агрессивная, быстротекущая опухоль, так и очень медленнорастущая.
Таким образом, круг поиска еще сужается — мы ищем бессимптомные опухоли, которые затем сможем лечить, и лечение это будет значительно влиять на прогноз.
Следующий вопрос: откуда мы знаем, какой будет биология искомой нами опухоли — агрессивной или нет, ведь мы ее еще не нашли? Хороший вопрос, на который дают ответ эпидемиологические исследования: в группах риска, которые описаны исследованными критериями, мы можем с понятной вероятностью встретить искомую нами опухоль. Одна беда — эти исследования проведены не в России.
Но, однако, таким образом круг поиска сужается еще — мы теперь знаем не только что ищем, но и у кого ищем.
И, наконец, еще один вопрос: как и чем их искать? Это ограничивается возможностями диагностики. Не на каждый вид рака есть метод, который обладает высокой специфичностью и чувствительностью к раку, который мы ищем.
Так круг возможностей скрининга сужается еще более — мы можем использовать только высокоэффективные методы поиска рака. Итог: мы знаем, что мы ищем, у кого мы ищем и, наконец, чем и как мы ищем.
Как оказалось, под такие параметры на данный момент подходит не так много опухолей — определенные биологические виды рака толстой кишки, рака молочной железы, рака шейки матки, рака легких.
Получается, массовый скрининг бессимптомных опухолей нужен только для некоторых видов рака, в некоторых группах риска. Не всем поголовно и не всем подряд. Далеко не всегда раннее выявление — главное. Но, однако, тогда, когда это надо — это действительно стоящее дело.
Нужно четко понимать, какие методы использовать, чтобы не навредить людям. И нужно четко понимать, какие конкретно опухоли мы ищем.
Вот эти три условия, которые необходимы для того, чтобы просто даже думать о скрининге. Исходя из этого, нельзя делать МРТ всего тела в поисках опухоли.
Нельзя искать то, не знаю, что. Нужно искать прицельно.
Группы риска — кто в них входит?
— Они определяются более сложными параметрами, нежели возраст и пол. Это и наследственность, и факторы риска, которые были у человека в жизни.
Я очень долго мучился, отвечая на этот вопрос — журналисты его любят — нельзя всем дать один и тот же совет. Это будет совет кому-то неправильному.
Нельзя давать единый совет всем. Но можно пройти тест на сайте Фонда профилактики рака, в ходе которого вам зададут все необходимые вопросы, и вы получите ответ, что нужно делать лично вам, а что нет.
Можно ли лечиться в России?
В Москве и Санкт-Петербурге есть команды, которые хорошо занимаются своей работой. Речь, как правило, идет о каких-то конкретных видах рака. Проблема в том, что через себя такие команды прокачивают ну, может быть, 10-15 тыс. пациентов в год. Что делать всем остальным 550 000 пациентов, которые заболевают, я не знаю.
В регионах тоже возникают такие команды, такие люди, которые занимаются — примеры есть и в Уфе и, например, в Ярославле, и еще ряде регионов, но это исключение из правила. Мое мнение о системе лечения онкологии в вашем регионе — она очень слабая, это я вынес из опыта общения и работы с местными врачами в 2013 году. Может быть, сейчас что-то изменилось, но вряд ли.
Как искать врача?
Есть несколько критериев, которые помогут в подборе специалиста.
На мой взгляд, признак хорошего врача — если врач дает пациенту, совместно с ним, принимать решение, пациенту комфортно общаться со специалистом, они оба участвуют в принятии решения. Это первый признак профессионала.
Второй признак хорошего доктора — состоит ли он в обществах, ездит ли он на крупные конференции, владеет ли он английским языком, и вообще, в тренде ли он. Это можно легко погуглить.
Третье, на мой взгляд, это возраст. Я бы не стал искать докторов младше 30 и старше 65 лет. Это личное мнение, которое, в общем-то, ничем не подкреплено, но я бы действовал так.
Существует ли профилактика рака?
Профилактика рака — это предотвращение рака и раннее выявление рака. Она заключается во многом. Во-первых, это поведенческая профилактика, связанная с избеганием факторов риска. Отказ от курения, например. Но то, чем мы конкретно занимаемся — внедрение скрининга рака. Основное время у нас занимает именно этот вид деятельности. Мы пытаемся обучать врачей, внедряем пилотные проекты — в Санкт-Петербурге, Красноярске, Ярославле и других городах страны.
Сайт Фонда профилактики рака www.nenaprasno.ru
С Екатеринбургом не работаем — еще в 2013 году я проводил акцию по профилактике рака в столице Урала, но опыт был печальный: государственные структуры не просто не пошли на встречу, но активно противодействовали. На данный момент — это единственный регион, который повел себя так по отношению к программам Фонда профилактики рака – в остальных 35 регионах от Калининграда до Сахалина мы встречали только взаимодействие и помощь со стороны государственных клиник и власти в сфере здравоохранения.
Куда обратиться по вопросу профилактики в Екатеринбурге? Возможно, частные клиники имеют какой-то опыт — именно в этом городе какое-то невероятное количество частников в медицине.