Когда болеют дети — это настоящая катастрофа для родителей. Особенно если ребенок совсем маленький.
Поэтому, когда у четырехмесячного сына Анастасии Рустамовой в феврале поднялась температура, она всерьез забеспокоилась и утром отправилась к участковому врачу.
— Вечером 20 февраля у сына поднялась температура. Градусник показал 38,6°, — рассказывает Анастасия Рустамова, — утром температуры не было. Мы поехали к участковому педиатру, она хорошая, мы всегда с ней советуемся. Врач осмотрела ребенка, сказала, что температуру, возможно, дали зубы. И посоветовала, если температура поднимется выше 38°, вызывать скорую, не занимаясь самолечением.
Анастасия говорит, что в тот же день ближе к полудню термометр вновь показал 38,6°. Приехавшие медики скорой помощи сказали, что причина ее — зубы, потому что ни уши, ни живот у ребенка не болят.
— Никакого диагноза они не поставили, просто констатировали, что у ребенка повышена температура, — говорит Анастасия Рустамова, — я сама предложила отвезти нас в «инфекционку». Там нас принял врач Станислав Евгеньевич Лукашкин и предложил лечь в стационар. Я сказала, что ляжем мы только в платную палату, потому что ребенку всего четыре месяца, поэтому лежать в общей палате мне не хочется.
Платная палата, по словам Анастасии Рустамовой, в отделении нашлась.
— Я поинтересовалась, чем будут лечить ребенка, — продолжает рассказ Анастасия, — мне сказали, что свечами «Виферон». Я ответила, что они противовирусные, что они нам не помогают, поэтому ставить их не надо.
После Анастасия уехала домой. В палате с малышом остался отец ребенка.
— Мы созвонились вечером с мужем, он сказал, что обхода пока не было. Я удивилась, подумала, что будет позже, — говорит мама малыша, — утром муж позвонил в ужасе: «Настя, ему (сыну – прим.) укол поставили. Он кричит. Я его успокоить не могу». Я уже через 15 минут была в больнице.
По словам Анастасии, она просто не узнала своего ребенка: он кричал, стонал, не улыбался при виде мамы. Видя состояние ребенка, мама осталась в больнице вместе с сыном.
— Когда я бежала в палату, поговорила с врачом. Он сказал, что у моего ребенка ОРВИ и лечат его свечами «Виферон», хотя я просила их не ставить. Но мне сказали, что медикам виднее, чем лечить ребенка, — рассказывает Анастасия Рустамова.
Женщина говорит, что ее ребенок весь день кричал, не реагировал на игрушки, не сходил с рук, практически не ел, у него начался понос.
— Врач к нам не приходил. А вечером пришла медсестра с уколом. Я сказала, что отказывают от этого укола антибиотика, потому что ребенок после него кричит, — поясняет Анастасия. — Я ужасно устала за день, целый день на руках с восьмикилограммовым ребенком.
Через несколько минут, как говорит Анастасия, в палату пришел врач — Станислав Евгеньевич.
— Мне кажется, он просто пришел наехать и поумничать, — предполагает молодая женщина, — «Да вы, мамаша, откуда что знаете?» А мне не надо ничего знать, я вижу, что ребенку плохо.
Как говорит Анастасия Рустамова, в ходе того же диалога, врач пояснил, что у малыша — гнойная ангина.
— Откуда что взялось? Разве будет ребенок кричать часами с ангиной? — задается вопросами молодая мама, — сначала ведь говорили, что у ребенка «красное горлышко». Лукашкин назвал меня необразованной мамашей, а я просто стояла и ревела. Ребенок не спал, я кое-как нашла медсестру, она дала выпить сыну четвертинку дротаверина и тот наконец уснул.
23 февраля с обходом пришла другая врач.
— Я даже не знаю, как ее зовут, но я ей очень благодарна. Она объяснила, что сын кричит после антибиотиков и что у него уже началось обезвоживание. Ни про какую ангину она не сказала, — говорит Анастасия Рустамова, — нам назначили регидрон, смекту, дротаверин. Предлагали поставить капельницу, но я отказалась, потому что надежда на врачей уже пропала. Но все-таки меня эта врач переубедила, предупредив, что без капельницы мой ребенок может попасть в реанимацию. Я видела, что за жизнь моего ребенка борются, но доверия-то не осталось. Поэтому я решила уйти из больницы.
Ирина Урбанская, начальник отдела кадров и юридической политики ДГБ:
— Лечение сына Анастасии Рустамовой проводилось в соответствии с действующими порядками и стандартами в том объеме, на который было дано разрешение. От антибиотико- и инфузионной терапии мама отказалась. Врач действовал правильно.
По закону «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» мы, как субъекты системы профилактики, обязаны уведомлять комиссию по делам несовершеннолетних о случаях, когда дети могут находиться в социально опасном положении. В этой ситуации нас насторожили некоторые моменты. В частности, тот факт, что мама отказалась соблюдать предписания врача стационара и участкового педиатра. Поэтому мы поставили в известность ТКДН о случившемся.
26 февраля Анастасия Рустамова пришла с сыном на прием к участковому.
— Участковая сказала, что ангины нет, — поясняет женщина, — понос у ребенка так и не прекратился, ничего не переваривалось.
В тот же день она обратилась с жалобой на действия медиков «инфекционки», пообщалась с заведующей инфекционным отделением, главврачом Детской городской больницы.
— Она сказала, что Лукашкин сделал все правильно, рассказывала про то, что они родителей прав родительских лишают. Но что делать с ребенком, не сказала, — вспоминает Анастасия, — у меня началась истерика, я просила направление в Екатеринбург, но так его и не получила.
27 февраля Анастасия Рустамова вновь пообщалась с главврачом, просила дать копию истории болезни.
— Мне ее не дали, зато опять рассказали про лишение родительских прав, — говорит женщина.
После этого Анастасия уехала к родственникам в Екатеринбург и оттуда вызвала малышу скорую. Ребенка вновь госпитализировали, но уже в Екатеринбурге.
— Мы потеряли столько времени, могли бы сразу поехать туда. Но я поверила словам главврача о том, что нас в Екатеринбурге не примут, — сетует Анастасия, — в Екатеринбурге врачи сказали, что у ребенка ротавирус, который уже проходит. А температура вначале была из-за зубов. И что никакой ангины у нас и не было. А ставить антибиотики в уколах не надо было, потому что есть дозаторы, ингаляторы. Ребенку давали препараты для нормализации микрофлоры кишечника, ставили капельницы. Врачи, медсестры постоянно заходили в палату.
2 марта Анастасию с сыном выписали домой.
— У ребенка до сих пор проблемы со стулом. Мы пьем выписанные в Екатеринбурге препараты, — говорит Анастасия Рустамова.
Женщина обратилась с жалобами на работу первоуральских медиков во все возможные инстанции, в том числе — в прокуратуру.
— Я не хочу от них ничего, — делится она, — просто хочу, чтобы наши дети обращались в больницу и все у них было хорошо. Надо, чтобы был порядок, чтобы можно было спокойно обратиться в больницу, понимая, что ребенка не покалечат.
«Городские вести» будут следить за развитием ситуации.