http://www.youtube.com/watch?v=9QeJAnjcj-8&feature=youtu.be

Мы отправились в указанное место складирования странного порошка. Пять 20-ти-тонных КАМАЗов, опорожнившись от груза, выстроились в караван. Пока «камазисты», сидя в сторонке, курят, тракторист ровняет с землей привезенный груз. Помимо мелкодисперсной, есть фракции и покрупнее. Пока один, особо бдительный, водитель КАМАЗа вызывает заводскую охрану, торопимся взять пробы для лабораторного анализа, используя вместо перчаток случайно оказавшиеся (а не предусмотрительно захваченные!) в сумке пакеты, стараясь при этом избегать непосредственного контакта порошка с  кожей рук. Минут через пять руки становятся красными и горят, будто кипятком ошпаренные. «Огнем заполыхали», как выразился тот дедок. Не перестаю удивляться образности, смысловой емкости и безупречной точности народных выражений.

 «Черные люди ходят по черным дорогам в черном городе»

И тут вспоминаю, как несколько моих знакомых этой зимой после пребывания на улице жаловались на подобные симптомы, которые, кстати, исчезли, как только тротуары перестали посыпать реагентом непонятного происхождения, в миг выкрасившего город в черный цвет. Кто-то в Интернете пошутил по поводу маслянисто-жуткого окраса: «…черные люди ходят по черным улицам черного-пречерного города. Полная депрессуха». Как только народ активно включился в обсуждение — город выскребли от черноты. Все факты связались в моей голове воедино, выстроившись в причинно-следственную цепочку: вещество, активно использовавшееся муниципальными властями  нынешней зимой в качестве противогололедной подсыпки, и порошок, что сегодня выгружают КАМАЗы в непосредственной близости от Чусовой, вызывают одинаковую аллергическую реакцию, что наводит на мысль об однородности их происхождения. Поскольку идущие со стороны города КАМАЗы проходят через проходную филиала ПНТЗ и разгружаются на заводской площадке (в непосредственной близости от городских очистных сооружений и берега Чусовой), то груз явно имеет отношение к ПНТЗ. И не надо быть специалистом в области сталеплавильного производства, чтобы понять, что это шлаки ЭСПК ПНТЗ. Вышеописанные аллергические реакции кожи лица и рук вполне могут быть вызваны кислотами, в большом количестве содержащимися в отходах заводской сталеплавилки. Тем более что ряды аллергиков в Первоуральске (при нашей-то экологии!) множатся в геометрической прогрессии.

 Миссия выполнена?

В заключение Главной Государственной экспертизы проекта «ЭСПК по производству трубной заготовки ПНТЗ» (2008 год) есть пункт 4.7.4. «Обращение с отходами», где сказано следующее: «При работе проектируемого ЭСПК будет образовываться 161,6 тыс. тонн отходов в год (в основном, 4-го и 5-го класса опасности). Основную их часть (включая железосодержащие отходы) в количестве 153,3 тыс. тонн (95% от общего количества) намечено повторно использовать на заводе и (или) передавать другим предприятиям на переработку. В составе ЭСПК принято лишь сооружение участка временного хранения шлаков».

Затрудняюсь сказать, что мы наблюдали на ул. Красных партизан накануне паводка в непосредственной близости от городских очистных сооружений: повторное использование, временное складирование или момент передачи другому предприятию?

За комментарием обратилась к депутату Первоуральской Думы от партии «Яблоко» экс-директору городского экофонда Владимиру Плюснину:

—Хранение шлаков сталеплавильного производства может носить только временный характер на специально отведенных для этого площадках, согласованных с контролирующими органами.

Но как показывает опыт общественных экологических инспекций 2012 года, именно хранение и утилизация шлаков являются «ахиллесовой пятой» ЭСПК ПНТЗ. В протоколах общественных инспекций (которые, замечу, до сих пор не подписаны, хотя прошло более двух лет) эти вопросы были нами поставлены, но ответа мы так и не дождались. И дождемся ли? Насколько мне известно, шлаки передаются сторонним организациям. Видимо, руководство ПНТЗ считает, что на этом его миссия выполнена».

— Учитывая актуальность вопроса, — подчеркнул Владимир Плюснин, — будем обращаться в контролирующие органы.

Насколько мне известно, работники очистных сооружений поставили в известность о происходящем у них под носом  нынешнего руководителя муниципального «Водоканала» (в структуру которого входят очистные сооружения) Валерия Хорева. Реакции не последовало. Не будем забывать, господин Хорев — бывший новотрубник. Как, впрочем, и нынешний глава городской администрации Алексей Дронов.

Напомню, в конце января Управление Роспотребнадзора по Свердловской области обвинило в заражении жителей Первоуральска острой кишечной инфекцией местный «Водоканал».

Как думаете, если на чаши весов поставить корпоративные интересы и муниципальные, что перевесит? И не для того ли был отстранен от власти законно избранный мэр, чтобы беспрепятственно творить подобные дела: сначала город шлаком засыпали? Теперь, накануне паводка, валят его возле Чусовой? Чтобы с талыми водами все отходы в реку смыло? И концы в воду? Пардон, но это уже похоже на геноцид против населения города…

Увеличиваем шансы

По мнению общественника, мелкая щебенка, которой отсыпали дороги возле городского кладбища (у гаражей) и недавно открывшегося детского сада на Бульваре Юности, 26 — не что иное, как шлак, оставшийся после производства ЭСПК.

— Я направил письмо в природоохранную прокуратуру, а она, в свою очередь, прислала к нам специалиста из министерства природных ресурсов, — представил главного специалиста отдела регионального надзора Министерства природных ресурсов Вадима Чикурова общественник.

Первый пункт, куда отправились Владимир Терехов и Вадим Чикуров — район городского кладбища. Как говорит Терехов, Горхоз отсыпал дорогу возле гаражей шлаком. Вадим Сергеевич пофотографировал щебень, взял маленький камушек с собой — для анализа.

Затем, по плану — Трудпоселок, дальше — тепличный комбинат, бетонно-растворный узел, который находится напротив ТЭЦ, детский сад на Бульваре Юности, 26 и район проходной Новотрубного завода в Талице.

— На самом деле, нам было бы достаточно и дороги возле детского сада, но я решил увеличить шансы на победу и продемонстрировать, что во всем Первоуральске скоро будет лежать шлак, — уточняет Владимир Геннадьевич.

Странное отношение

Подъезжая к детскому саду, Владимир Геннадьевич указывает на дорогу, по которой едем.

— Вот, видите, все это — шлак. Его тут много. Со временем он превращается в пыль, которой дышат все жители микрорайона, включая детей, которые ходят в новый детский сад. Смотрите, шлак уже к домам пополз, он не предназначен для того, чтобы лежать на дороге, вот и «ходит» везде.

По словам Терехова, шлак в Первоуральске специалисты министерства проверяли не раз, но только как-то странно — приходили, смотрели на серые камушки, пожимали плечами, говорили: «Ну, может, шлак, а может — нет».

— Почему нельзя было взять пробы, чтобы понять, шлак это или навоз — непонятно, — негодует общественник. — Странное отношение какое-то. Я писал жалобу в Росприроднадзор, но оттуда не только специалиста не прислали, но даже не удостоили меня ответом.

— Нужно будет делать анализы. Отвезти пробы в лабораторию, — покручивая в руках «пробу», говорит Вадим Сергеевич.

Опасен, как бумага

На всех остальных «объектах» нас ждала одинаковая картина — горы серого щебня или песка, вокруг — ни единого человека, даже когда мы перешагнули проволоку с красными тряпками на стройке около проходной Новотрубного завода. Никто не запрещал фотографировать, не выходил поинтересоваться, что мы вообще тут делаем, хотя на стройке стояла будка с охранником.

— Все открещиваются от этого шлака, — говорит Владимир Геннадьевич. — Роспотребнадзор говорит, что нужно обращаться на Новотрубный, с Новотрубного отправляют в подрядную организацию «ЭкоРус», которой по договору якобы передается весь шлак с завода. После переработки шлака его нужно утилизировать, но своего транспорта у «ЭкоРуса» нет, поэтому он нанимает частника, который вместо того, чтобы вести шлак на завод ТБО, везет к себе на двор или продает. Причислить шлак к отходам пятого класса опасности, как у бумаги, ничего не стоит. Поэтому купить дешевый строительный материал в нашей стране — это удача, и не важно, где он был произведен.

На тепличном комбинате, помимо привычных серых гор, красовалась еще и желтая лужа. Земля под ногами проваливалась — идешь, как по вате.

— Вот я сейчас землю тут трогал, как бы экземы не было потом, — то ли в шутку, то ли серьезно опасается Владимир Геннадьевич.

Объехав все назначенные места и попрощавшись с Вадимом Чикуровым, который пообещал провести проверку в отношении «ЭкоРуса» на основании материалов, которые взял в Первоуральске, Владимир Геннадьевич подвел итог:

— Глядя на человека, я положительно оцениваю результаты  проверки. Видно, что Вадим Сергеевич заинтересован в проблеме.

А пока министерство природных ресурсов проводит проверку, Владимир Терехов намерен провести еще одну экспертизу — на содержание хрома в суточной норме мочи у детей, проживающих в санитарно-защитной зоне «Русского хрома-1915».

[nggallery id=278]

А если это так, то вывод Владимир Геннадьевич делает простой: ПНТЗ свои отходы не утилизирует, как того требует закон, а продает на переработку, что недопустимо с точки зрения экологии и здоровья граждан. На правильности такого вывода эколог-общественник не настаивает, а свои догадки намерен проверить с помощью экспертизы.

Началось все со звонка Владимиру Терехову жителей поселка Самстрой. В коротком разговоре обеспокоенные пенсионеры рассказали, что один из местных возит шлак со Сталеплавильного комплекса прямо на улицу. Жители готовы пожаловаться и СМИ, да только боятся. При виде камер и диктофон активисты тут же разбегаются и испуганно машут руками.

— Если вы мою фамилию напишите, меня сожгут. Вы что?! Тут мафия, страшные люди. Выключите микрофоны, — засуетилась одна из местных жительниц, когда мы подъехали на Самстрой к той самой улице — как выяснилось, Пархоменко, куда свозится шлак. Лишь в общих чертах она поведала нам причину своего беспокойства и тут же убежала домой. — Вон видите площадку, она вся была засыпана шлаком. Рядом забор — там до сих пор кучи стоят. Конечно, мы подняли кипиш. А свозит какой-то предприимчивый, дом строит. Я к нему: «Ты зачем людей травишь?» — спрашиваю. Это же пыль неимоверная! А откуда она и вовсе неясно. Прокуратурой пригрозила, он все быстренько расчистил. Но возить все равно возит…

Владимир Терехов решил жителям помочь.

— Доказательств, что это с Новотрубного, нет никаких, — говорит он, перебирая непонятную фракцию лопатой. — Но я приехал, и понимаю, что опасения жителей имеют место быть, как имеет место быть и этот шлак неизвестного происхождения. В чем опасность, на мой взгляд? Это пыль. Что в ней — вопрос. А с пылью, как известно, все тяжелые металлы попадают в организм.

Мужчины, на которого грозят пальцем испуганные посельчане, на месте не оказалось — стройка еще явно в процессе и в доме никто не живет. От этого выяснить, для чего предприимчивому мужчине столько шлака и откуда он — проблематично.

— Использовать в строительстве шлак — дело повсеместное, но если наши догадки верны, то окажись такой шлак в стенах дома — всё, привет на всю жизнь! — говорит Владимир Геннадьевич.

Возвращаясь с Самстроя, общественник заглянул в бывшее тепличное хозяйство. Там оказалось несколько куч с фракцией, что мы уже видели, и несколько с известью, или напоминающих ее. Терехов взял с собой в трехлитровую банку именно известь.

— Это то, что с ветром разлетается по округе, — прокомментировал он. На сегодня общественник не может гарантировать проведение экспертизы — не знает, сколько она стоит — хотя намерен довести дело до конца. — Почему ведь появились опасения? Потому что вот это (поднимает банку — ред.) — результат производства, а точнее — его отходы. Их имеет всего несколько предприятий. К сожалению, нам так и не удалось выяснить, куда деваются отходы Сталеплавильного комплекса, хотя были неоднократные запросы. По бумагам нам заявили — утилизацией отходов ЭСПК занимается «Первоуральск Экорус». Но я так полагаю — это фикция. Реальное движение отходов — за пеленой секретности. Возможно, именно потому, что они не утилизируются, а перерабатываются… что запрещено.

Об отходах мы знаем… ничего

Владимир Плюснин, депутат и эколог:

— То, что никакой прозрачности в движении отходов ЭСПК нет — это правда. Давайте вспомним 2012 год, когда было заключено соглашение между администрацией города и руководством ЧТПЗ, связанное с пуском Сталеплавильного комплекса. В соглашении был такой пункт — организация и проведение общественных экологических инспекций. В сентябре 2012 года в ходе такой инспекции был установлен факт несанкционированной переработки шлаков ЭСПК. На территории завода были зафиксированы явные следы этой переработки. По инициативе Владимира Терехова тогда было предложено посмотреть, убрано ли перерабатывающее оборудование с территории Новотрубного. К сожалению, нам запретили это сделать. Мы попросили предоставить документацию, чтобы понять класс опасности этих отходов и химический состав. Такой документации нам также не предоставили. После этого члены инспекции предлагают отобрать пробы продуктов переработки. И здесь мы узнаем, что, оказывается, шлаки ЭСПК передаются некой сторонней организации под названием «Первоуральск Экорус», и формально Новотрубный за свои отходы не отвечает. Дальше история вообще развивается странно: представитель «Экоруса» дает добро на отбор проб, но представитель ПНТЗ — Эдуард Коридоров (бывший директор по связям с общественностью на заводе — ред.) — категорически против. Выводы делайте сами. Мы до сих пор не получили со стороны Новотрубного завода подписанных актов инспекций за сентябрь и декабрь 2012 года. Соответственно, не получили ответы на те вопросы, которые были поставлены.

5 марта коричневое облако накрыло Трудпоселок и Самстрой. Тогда предприятие «ПНТЗ» не стало отрицать своей причастности к ЧП, главный инженер завода Максим Сосунов озвучил официальную версию произошедшего — залповый выброс на ЭСПК произошел после завершения планово-предупредительного ремонта дуговой сталеплавильной печи:

— Система самодиагностики работы печи и газоочистки выявила некорректную работу одной из систем и автоматически остановила производственный процесс выплавки стали и систему газоочистки, — заявил Максим Юрьевич, — В результате остановки пылевой осадок, скопившийся в печи, поднялся в воздух. Пылевое облако осело непосредственно рядом с цехом. Обнаруженную системой диагностики неисправность устранили в течение 15 минут.

Заявление Сосунова возмутило общественника Владимира Терехова — он уверен, что заявления о том, что облако осело вблизи предприятия некорректно, «ведь это не щебенка, а пыль». Владимир Геннадьевич подготовил письмо главному санитарному врачу Первоуральска, в котором потребовал провести проверку данного случая. Кроме того, он обратился и в прокуратуру Свердловской области.

— Хотелось бы добиться ответа не только по конкретному выбросу, хотелось бы понять, почему там постоянно взрывы происходят, постоянно выбросы, что там шумит. Писали неоднократно, что просим провести проверку деятельности ЭСПК в Роспотребнадзор и в Москву главному санитарному врачу. Получили ответ, что прокуратура отказывает им в возможности организовать такую проверку, — пояснил такой алгоритм действий Владимир Терехов. — Сейчас написали в прокуратуру Свердловской области. Пускай знают и в следующий раз или дают возможность проведения проверки или берут ответственность на себя.

Ответ за подписью заместителя главного санитарного врача по Первоуральску Софьи Орловой Терехов получил 1 апреля.

«… Несмотря на требования нормативных документов ПНТЗ не проинформировало органы Роспотебнадзора об аварийной ситуации (залповом выбросе), создающем угрозу санитарно-эпидемиологическому благополучию населения, проживающему в зоне влияния выбросов предприятия, что является нарушением ст. 20 ФЗ №52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». За выявленные нарушения ПНТЗ и главный инженер предприятия привлечены к административной ответственности по ст. 6.3 КоАП РФ».

Стоит отметить, что ответственность на юридических лиц по данной статье — от десяти тысяч до двадцати тысяч рублей или  приостановление деятельности на срок до девяноста суток. Как видим, ЭСПК продолжает функционировать, следовательно, на предприятие наложен лишь штраф.

Зайдите на неделе

Публичные слушания по поводу строительства ЭСПК в Первоуральске продолжались почти год. Итогом их стало «благословление» от жителей города и соглашение, подписанное администрацией в лице тогдашнего мэра Первоуральска Виталия Вольфа, руководством группы ЧТПЗ и общественными организациями города. Суть соглашения сводилась к тому, что ПНТЗ, входящий в группу, брал на себя определенные социальные обязательства по поселку Талица, Трудпоселку и другим прилегающим к Новотрубному заводу территориям. Одновременно с этим жителям настойчиво внушалось: да, в городе появится новое промышленное предприятие, но оно будет современным и практически безопасным в плане экологического воздействия на окружающую среду, словом, типичным представителем «белой металлургии».

— Когда в мае 2012 года речь зашла о введении ЭСПК в эксплуатацию, тогдашний мэр, Юрий Переверзев, решил проверить, как соглашение выполняется. Оказалось, что обязательства либо не выполняются, либо выполняются частично, — напомнил предысторию депутат и экс-директор первоуральского экофонда Владимир Плюснин. — Особенно плачевной ситуация была в Трудпоселке: планировались серьезные элементы благоустройства, ремонт тротуаров, восстановление наружного освещения. По сути, не было сделано ничего. В Талице часть работ была выполнена: качественно обустроен один двор, заменены окна пластиковые в одном из домов и то не во всех квартирах, оборудована одна мусорная площадка, хотя речь в соглашении шла о площадках во множественном числе. И ПНТЗ признал, что да, действительно, есть нарушения. Переверзев подписывать документы отказался. Возможно, именно после этого созрела идея: зачем нам такой мэр и его убрали. А группа ЧТПЗ тем временем резко сменила тон: мол, те, кто от имени предприятия подписывал соглашение, тут уже не работают, словом, «зайдите на неделе». В результате жесткого противостояния родилось еще одно соглашение, между администрацией и руководством группы ЧТПЗ, в рамках которого группа будет выполнять определенные условия, начиная от вложения средств в ремонт Талицкого путепровода и заканчивая проведением общественных экологических инспекций.

Такие нарушения не прощают

Даже при беглом осмотре в ходе общественных инспекций, которые прошли в сентябре и декабре 2012 года, выявился ряд серьезных нарушений. В частности, когда ЭСПК работал в режиме пуско-наладки, очистные сооружения сталеплавильного комплекса эксплуатировались без разрешения на выбросы.

— Это достаточно грубое нарушение, которое ни одному из предприятий бы не простили, — комментирует Владимир Плюснин. — Кроме того было выявлено превышение шумовых нагрузок в санитарно-защитной зоне, в первую очередь, в ночное время особенно в Трудпоселке, да и на всех территориях, прилегающих к восточной части ПНТЗ. В то время нам было сказано: не слишком ли много вы на себя берете? Однако эти выводы общественной инспекции подтвердились результатами обследований природоохранной межрайонной прокуратуры. Мы их запросили в прокуратуре и нам их предоставили. Подконтрольными ЧТПЗ СМИ было объявлено, что это фальшивка. Меня, например, обвинили в том, что я подделал официальный документ природоохранной прокуратуры. У тех, кто присутствовал на этих инспекциях, возник резонный вопрос: а белая-то металлургия — это лихой лозунг? Потому что металлургия-то у нас белая, а проблемы у нее черные.

В итоге, как отмечает Владимир Плюснин, общественникам было практически открытым текстом сказано: «О белой металлургии, как о мертвом — либо хорошо, либо никак». В городе куча предприятий и у них куча экологических проблем — займитесь ими.

— Насчет кучи предприятий и кучи проблем — святая правда, — говорит Владимир Плюснин. — Но есть один нюанс: эти предприятия не заявляют, что они белые и пушистые, признают свои вопросы, проблемы и показывают — без всяких соглашений, без нажима, без силового противостояния, без истерии в СМИ как они готовы их решать. Общественные инспекции прошли на практически всех крупных предприятиях Первоуральска — «Динуре», «Русском Хроме — 1915», «Полипласте» и эти инспекции были организованы предприятиями добровольно.

На сегодня, по прошествии полутора лет, протоколы проведения общественных инспекций на ПНТЗ до сих пор не подписаны.

Из 9 тысяч жителей Первоуральска, проживающих в санитарно-защитных зонах промышленных предприятий, 7 тысяч, то есть подавляющее большинство, проживает в санитарно-защитной зоне ПНТЗ.  

Там где у нас нехорошо — там все отлично?

Залповый выброс вредных веществ, который произошел на сталеплавильном комплексе 5 марта, не единичен. В СМИ рассказывалось и о взрыве на ЭСПК, был зафиксирован и факт горения. Жители территорий, прилегающих к ЭСПК, жалуются на шум и вибрацию, особенно по ночам.

— Получается, что эти белые металлурги, я имею в виду в первую очередь их пиарщиков, сами себя загнали в ловушку. Нам-то что говорили? Что это лучшее в мире производство. Мы ждали идеальной работы, серьезного социального подхода и абсолютной открытости. А получили войну, — констатирует Владимир Плюснин. — Вот вам и вся белая металлургия. Поэтому, я думаю, что подобного рода инциденты были, есть и будут до тех пор, пока вопросами техническими, экологическими будут заниматься пиарщики, а не технологи и инженеры. На Новотрубном очень хорошая, серьезная инженерная школа. Мы-то ждем, что решать эти вопросы будут специалисты Новотрубного, прошедшие школу Данилова, а не СМИ и приближенные к ним пиар-структуры.

По словам Владимира Плюснина буроватое облако, напугавшее первоуральцев 5 марта, не что иное, как взвешенные вещества — пыль, содержащая окислы железа.

— Любая подобного рода ситуация связанная с выбросом однозначно опасна, хотя бы потому, что ее быть не должно. Ладно, это произошло днем, и люди это увидели, отреагировали, началось шевеление и принятие мер. Если бы это произошло ночью? И прошу обратить внимание, когда ко мне стали обращаться жители Талицы, Трудпоселка, я звонил на Новотрубный завод, и заводская диспетчерская служба отрицала вообще какой-либо факт этих самых выбросов, — заявляет Владимир Плюснин. — У нас все хорошо, а там где у нас нехорошо, у нас все отлично.

Сразу после ЧП 5 марта ситуацию прокомментировал главный инженер ОАО «ПНТЗ» Максим Сосунов. По его словам залповый выброс на ЭСПК произошел после завершения планово-предупредительного ремонта дуговой сталеплавильной печи:

— Система самодиагностики работы печи и газоочистки выявила некорректную работу одной из систем и автоматически остановила производственный процесс выплавки стали и систему газоочистки, — заявил Максим Юрьевич, — В результате остановки пылевой осадок, скопившийся в печи, поднялся в воздух. Пылевое облако осело непосредственно рядом с цехом. Обнаруженную системой диагностики неисправность устранили в течение 15 минут.

Путь в никуда

Эколог и депутат Владимир Плюснин не берется даже прогнозировать: что будет дальше, возможно ли повторение ЧП, произошедшего 5 марта.

— Если бы декларированная открытость сохранялась, если бы продолжалась работа с общественными инспекциями и нормальный диалог, тогда я бы мог хоть что-то предполагать. Но сейчас я, как любой житель Первоуральска могу только гадать: что нам подготовят в следующий раз, а главное — когда, — заявляет Владимир Плюснин. — С момента вынесения прокуратурой представления о нарушениях на ЭСПК — с апреля 2012 года, на мой взгляд, ничего не изменилось. Прокуратура может обратиться в суд с требованием о приостановке деятельности предприятия до наведения на нем порядка. Но поскольку мы живем именно там, где живем, то этого надо добиваться. Такие люди есть, в том числе общественники, и я в меру своих талантов и способностей, намерен разобраться и довести ситуацию со сталеплавильным комплексом до конца. В первую очередь как депутат.

Нас держат за полных идиотов?

Эколог-общественник Владимир Терехов свою точку зрения в отношении ЭСПК не меняет с 2006 года: ситуация вокруг сталеплавильного комплекса его не устраивала никогда. Он выступал против строительства ЭСПК, а сейчас намерен добиваться соблюдения норм экологической безопасности.

— Больше всего меня возмутило, что всех жителей Первоуральска держат за полных идиотов. Главный инженер ПНТЗ говорит: это облако образовалось и тут же упало возле наших труб. Ну, если бы это была щебенка, которую кинули с третьего этажа, она бы так и упала под окнами, но это же пыль, в конце концов. Ты уж лучше скажи просто: да это наше, проводим разбирательство, — говорит Владимир Геннадьевич, — ЧП заснято, задокументировано, стационарные посты экологического мониторинга, я полагаю, что они тоже среагировали на этот выброс.

Владимир Терехов подготовил письмо главному санитарному врачу Первоуральска, в котором требует провести проверку данного случая. Кроме того, он обратился и в прокуратуру Свердловской области.

— Хотелось бы добиться ответа не только по конкретному выбросу, хотелось бы понять, почему там постоянно взрывы происходят, постоянно выбросы, что там шумит. Писали неоднократно, что просим провести проверку деятельности ЭСПК в Роспотребнадзор и в Москву главному санитарному врачу. Получили ответ, что прокуратура отказывает им в возможности организовать такую проверку, — поясняет такой алгоритм действий Владимир Терехов. — Сейчас написали в прокуратуру Свердловской области. Пускай знают и в следующий раз или дают возможность проведения проверки или берут ответственность на себя. Наблюдение за данным предприятием мы продолжаем.

На небольшой площадке, недалеко от входа в подземный переход ровно в полдень разместились шесть пикетчиков, которые держат три транспаранта. На вопрос, на кого ориентирована данная акция — на тех, кто проезжает мимо в автобусах, или на тех, кто работает в здании заводоуправления, пикетчики отвечают: на всех.

Когда журналисты предположили, мол, место не слишком удачное, потому что «новотрубники не видят», Владимир Терехов, улыбнулся:

— Видят-видят… Даже подходили уже. Не говорят, правда, ничего. А что говорить — территория не их, разрешение на кармане. У меня с собой и паспорт, и удостоверение помощника депутата (Владимир Терехов — помощник депутата Виталия Листраткина — ред.), и пенсионное. Мы — готовы.

А далее подтверждает: акция экологическая. Цель — привлечение внимания общественности к экологическим нарушениям со стороны ПНТЗ.

— Сейчас, якобы, идет предпродажная какая-то возня, — говорит общественник. — Когда продадут — кто за что будет отвечать? Те, которые купили, скажут, мы ничего не обещали, те, которые продали — получат деньги и помашут нам рукой. А мы будем употреблять то, что они нам тут оставили. Поэтому мы и волнуемся. Никакой другой цели перед нами не стоит — что мы еще можем сделать? Мы же не первоуральская городская дума, чтобы раз — и поменять Комарова на Терехова.

— Был какой-то толк от ваших предыдущих акций? Вы же уже их проводили неоднократно и писали в различные инстанции? — спросили эколога «Городские вести».

— Вон, Алевтина Михайловна стоит, держит «черное молоко» (Владимир Терехов указывает на свою соратницу — жительницу Трудпоселка Алевтину Пшеничникову, которая держит транспарант «Белая металлургия = черное молоко» — ред.), она подробнее расскажет, чтобы потом не говорили, что Терехов сам себя пиарит. Самое главное, чтобы не один Терехов был этой проблемой озадачен — это же касается всех жителей Первоуральска, в конце концов. Терехов уже свое, по большому счету, отжил.

Алевтина Михайловна менее разговорчива, чем организатор пикета:

— Писали в разные инстанции неоднократно — а толку то? Шум продолжается, выбросы идут. В ночное время в основном ЭСПК работает. Шум стал реже, правда. А выбросы продолжаются. Огороды наши сильно страдают. У меня, например, картошка посохла в этом году, у соседей тоже. Мы постоянно звоним диспетчеру завода, в службу 112. Кто как реагирует — диспетчер, например, один раз мне заявила: не учите нас работать.

На вопрос, ждете ли вы, что к вам выйдет руководство предприятия, Владимир Терехов ответил:

— Конечно, да. Даже те же общественные инспекции худо-бедно давали положительный результат — мы что-то могли менять. Потом это все резко прекратилось, все полезли в политику, власть захватывать. Я делал попытки выйти на руководство предприятия самостоятельно, после того, как были прекращены экологические инспекции, звонил [Александру] Ханину (начальнику управления по взаимодействию с органами власти и общественными организациями — ред.) в приемную: «Моя фамилия Терехов, желаю встречи». Мне сказали — желайте дальше. И вот — я здесь!

Минут через десять, после начала пикета, мимо общественников несколько раз прошел начальник управления безопасности ПНТЗ Александр Ладыгин. Затем Ладыгин позвонил по телефону, после чего к нему вышел технический консультант исполнительного директора ПНТЗ Валерий Трескин. Посовещавшись, новотрубники удалились.

Зато буквально через 10-15 минут к месту, где проходил пикет, подъехал трактор ПНТЗ, который с остервенением начал чистить площадку, на которой стояли общественники. Первыми нервы не выдержали у сотрудника полиции, который спросил у тракториста, зачем он так старательно чистит и без того аккуратный участок, к тому же именно в тот момент, когда здесь проходит пикет. «Вы же мешаете людям!» — сказал полицейский.

На что тракторист ответил:

— Мне руководство цеха приказало приехать сюда и работать до 13.00 (именно до этого времени должен был проходить пикет), так что я вынужден подчиняться.

Тем не менее «чистить» перестал, после чего Владимир Терехов удовлетворенно заявил:

— Ну вот, мы победили трактор!

Пикетчики простояли ровно час. За это время никто, кроме службы безопасности, к ним так и не вышел. Уже сворачивая транспаранты, Владимир Геннадьевич сказал:

— Ну, ладно, до послезавтра! Мы же не отступимся. Сегодня, думаю, не зря постояли — опустили стоимость ЭСПК на миллиард. Всего за него вроде как просят 100 миллиардов. Вот ровно столько акций мы и проведем, чтобы сбить цену до нуля.

На сегодняшний митинг собралась большая часть жителей поселка. Также присутствовал технический консультант исполнительного директора ПНТЗ и депутат по данному округу Валерий Трескин, к которому у жителей накопилось достаточно вопросов о шуме и экологии предприятия.

— Прошлой осенью мы совместно с Новотрубным заводом делали замеры шума, — вещает в громкоговоритель житель Трудпоселка Алевтина Пшеницина. — Сами знаете, шум был, как под соплами самолетов. Сейчас сделали глушители, спасибо. «Аэродрома» этого не стало, но шум все-таки остается. Мы приобрели собственный шумомер, и теперь сами фиксируем превышения. Ночью разрешается шум до 45 децибел, однако у нас — от 53 до 57, а один раз было 70! Превышение шума хотя бы на 10 децибел вызывает бессонницу.

Следующим вопросом стала экологичность работы электросталеплавильного комплекса. У жителей Трудпоселка в этой части накопилось много нареканий к новотрубникам.

— По каналу ПТВ смотришь — живем почти в «сочах», — иронизирует житель Трудпоселка Леонид Колмаков. — Но хочу задать вопрос депутату Валерию Трескину: почему у нас летом белый налет на траве, а в бассейне вода белеет? И еще — у жителей поселка был единственный заезд в лес, а сейчас там стоит шлагбаум с надписью «Территория Новотрубного завода».

В лесничестве жителю пояснили, что это санитарная зона города и шлагбаумы здесь ставить запрещено. Однако, по словам Леонида, он стоит уже полгода, а перед ним устроена  свалка.

— Результатом наших с вами совместных усилий стало то, что станция сегодня оборудована шумоглушителями, — начинает свой ответ Валерий Трескин. — Для дальнейшего выявления источника шума у нас не хватает информации. Это может быть, как разгрузка лома, так и ЭСПК. Если выяснится, что это действительно ЭСПК, то нам там есть, над чем работать.

Дальше Валерий Владимирович привел уже знакомый всем жителям пример, когда оператор машины по разгрузке лома бросает две с половиной тонны металла с четырехметровой высоты, что, по словам депутата, и может причинять дискомфорт жителям. Этот пример не устроил митингующих. Они-то уверены, что еще на стадии проектирования комплекса были допущены ошибки, за которое сейчас приходится расплачиваться трудпоселковцам.

— Что касается выбросов ЭСПК, то замеры продолжаются, — говорит Валерий Владимирович. — Делает их санитарная областная лаборатория, так как ЭСПК находится под ее контролем. По тем цифрам, которые мне предоставлены, сегодня нет превышений по выбросам. Я, как депутат, собираюсь выйти к администрации ПНТЗ с инициативой поставить пост мониторинга выбросов на Трудпоселке.

Трескин напомнил, что на трубе ЭСПК стоит датчик, который контролирует выбросы и транслирует данные в интернет: любой желающий может ознакомиться с ними на сайте предприятия.

— У вас через трубу ничего не выходит потому, что все летит через окна, — возмущается в ответ толпа. — Посмотрите, все окна закоптились!

В ответ Валерий Владимирович сказал, что привык отвечать только по цифрам. Он также обмолвился о том, что финансовые проблемы не дают сегодня предприятию решать экологические задачи.

—  Это к сожалению так, — говорит Валерий Трескин, —  потому что если тут есть мои коллеги из первого цеха, то они подтвердят, что это крематорий: проект 1920 года, запуск 1930-го. К сожалению, у завода сегодня финансовые сложности. Есть большие долги, но предприятие по ним будет рассчитываться. Экология завода зависит от того, как будет реконструироваться завод.

— Новотрубный говорит, что он дал 20 миллионов рублей городу, — выступает общественник Владимир Терехов. — Однако, когда строился ЭСПК, то ПНТЗ брал обязательства, что на протяжении всей деятельности комплекса завод берет шефство над Талицей и Трудпоселком. Все эти обязательства прописаны, но сейчас, к сожалению, получилось так, что они дали 20 милионов и забыли про свои обязательства. Но мы не дадим забыть о себе.

Терехов напомнил, что государственная экологическая экспертиза запретила перерабатывать шлаки, а ПНТЗ наоборот, собираются строить для этого цех,  хотя Валерий Трескин отрицает возможность строительства — опять же в силу финансового положения завода.

—  Можно сказать только одно: за год нашей с вами деятельности мы добились очевидных результатов, которые отрицать не возможно. Единственный, с кем можно продуктивно контактировать, это господин Трескин. Все остальные там — невменяемые люди, — закончил свою речь общественник.

Через час люди  начали расходиться.

— Это так, пустобрех очередной, — прокомментировал итог митинга Леонид Колмаков. — Что по ЭСПК было, так оно никуда и не денется. Как все загаживалось, так и будет, только в еще больших количествах. Сейчас еще зима, и не видно. А летом все станет заметно. Ну, Новотрубный красит деревья, может и траву покрасит.

Просто не верим

Для того, чтобы продемонстрировать приобретение, активисты Трудпоселка, Талицы и Пильной собрались на конечной остановке автобуса №7. Это место выбрано неслучайно — именно здесь производились замеры шума новотрубниками и природоохранной прокуратурой. Здесь же уже четыре раза общественники, в том числе и Владимир Терехов, успели сделать собственные замеры и зафиксировать значительное превышение шумов.

— Наша цель — не просто кричать и скандалить, а добиваться результатов, — рассказывает Владимир Геннадьевич. — Поэтому и было принято решение купить шумомер. Зачем? Мы просто не верим тем показаниям, которые сообщает завод.

Вернее, не сообщает. На сегодняшний день у общественников нет ни одного результата замеров, сделанных самими новотрубниками.

— Мы неоднократно выезжали на замеры совместно, — продолжает Терехов. —  В одно и то же время, по одному и тому же графику. На наше предложение выезжать именно в то время, когда мы испытываем сильное шумовое воздействие, последовал ответ: нет — дескать, есть четкий график, которого они придерживаются. Что касается государственных органов, то с ними еще сложнее — сначала мы обращались в природоохранную прокуратуру, которая в течение месяца рассматривала нашу заявку. Затем оттуда послали депешу в Роспотребнадзор. Специалист Роспотребнадзора за полмесяца  уведомляет ПНТЗ о дате и времени замеров шума. Конечно, у завода есть время подготовиться к этому моменту и реального шума мы не слышим.

Чтобы не зависеть от воли государственных структур, жители скинулись и купили собственный шумомер. Собирали, как говорится, с миру по нитке — кто сколько сможет. Сам прибор стоит 11 тысяч рублей. Он — профессиональный, такими пользуются экологи и промышленники.

— Например, мы замеряли шум 27 ноября 2012 года, — говорит Владимир Геннадьевич. —  Превышение было: вместо 45 допустимых децибел — 55-57. Эта цифра критическая. Особенно ночью.

Шумел, шумит и будет шуметь

Сам Владимир Терехов живет на Пильной, но даже там явно слышен гул завода. Особенно несладко приходится жителям Трудпоселка.

— Постоянный монотонный шум, как от реактивного двигателя, очень раздражает, — жалуется Александр Мухин, председатель уличных комитетов Трудпоселка. — Не слышно только в подвале, но разве для того мы дома строили, чтобы в подвалах и погребах жить?

Еще в 2008 году руководство ПНТЗ обещало построить шумовые экраны, которые уберегли бы от шума если не Трудпоселок, то хотя бы поселок Талица.

—  Ситуация в Талице такая же, как и везде: таличанам мешает шум от ЭСПК. И очень сильно мешает, — говорит жительница Талицы Ольга Малышкина, — поэтому кампания по покупке шумомера и была задумана. Собирали буквально по копеечке, в основном, пенсионеры. Человек 150­200 набралось. В основном были заинтересованы жители тех домов, окна которых выходят на ЭСПК — Талица, 1, 3, 5. Там, конечно, поставили пластиковые окна, но балконы людям не сделали — не до конца реализовали обещания.

Не верим!

Пробные замеры проводились пока лишь на Трудпоселке, но скоро планируют сделать и в Талице.

— У нас прошел митинг, где была подписана резолюция — устранение шума и устранение цеха по переработке шлака, — говорит Терехов. — Результатов на сегодня нет. Да, завод установил глушители на станции технических газов, разница сейчас значительная. Но полностью шум не пропал! То же касается и обещанных шумовых экранов. Видимо, завод думает, что выделив деньги по соглашению, подписанному с администрацией, другие обещания выполнять уже не надо.

Сейчас общественники намерены добиваться установки стационарного поста и на Трудпоселке — в Талице уже установили.

— Завод не верит нашим показаниям, а мы — показаниям завода. Значит, нужно третье независимое лицо, которое нас рассудит, — подводит итог Владимир Терехов.

Народ собрал деньги и приобрел шумомер. Мы не верим тем показаниям, которые предоставляет завод.

Владимир Терехов, общественник

Ни один врач не ставит диагноз — химический ожог гортани, только грипп или ОРВИ. Ни в одной другой области у меня нет ни насморка, ни кашля, только в любимом микрорайоне Талица. Вся таблица Менделеева, похоже, витает в воздухе.

Ольга Малышкина, жительница Талицы

Борьба в разгаре

Суббота, 17 часов вечера. К площадке возле продуктового магазина со всей территории Трудпоселка стекаются люди. Они собираются обсудить сложную экологическую обстановку в их родном поселке.

— Со времени нашего последнего собрания мы существенно продвинулись вперед, — начинает свое выступление общественник Владимир Терехов. — Мы обратились во все правоохранительные органы, в природоохранную прокуратуру, написали массу запросов и получили на них ответы. Самое главное наше достижение — это признание ЭСПК того, что шум связан с этим комплексом напрямую. Для нас это большая победа, ведь при скоплении предприятий сложно доказать конкретно чью-то вину. Так же мы с вами провели замеры, привлекли СМИ, обратились в общественную палату РФ, которая взяла на контроль данную проблему.

Во время общественной инспекции на ЭСПК, в проведении которой участвовал Владимир Терехов, была выявлена масса нарушений, в частности, площадка хранения и переработки шлака. Также общественникам не показали приборы учета, по которым ведется контроль выбросов в окружающую среду.

— Значит, они отказываются пускать независимую комиссию замерить газ? Чтобы в любой день можно было прийти, а не за неделю предупреждать, — вмешивается местный житель Юрий Коленский.

— Нам очень сложно было доказывать причастность ПНТЗ к шуму, — отвечает Владимир Геннадьевич. — По закону, если независимая комиссия хочет провести проверку шума, то она должна уведомить руководство завода за неделю. Есть вариант — заплатить десять тысяч рублей, провести замеры, но куда мы потом с их результатами? Их не один суд не примет во внимание. Природоохранная прокуратура не возьмет в качестве доказательств. Можно действовать по-партизански, но, чтобы добиться результатов, нужно действовать официально.

— По таким законам нам точно не выиграть, — возмущается Юрий Тимофеевич. — Пока мы будем ждать эту неделю, они успеют тщательно подготовиться.

Своим досталось за бездействие

— Помните, я просил вас звонить диспетчеру, если вы услышите шум? — обращается к присутствующим Владимир Геннадьевич. — Так вот, за все это время в диспетчерскую НТЗ поступил только один звонок, но в этот день предприятие не работало. От вас же ничего не требуется: сидите на диване, услышали шум, поднимаете трубку, набираете диспетчера, спрашиваете, как его зовут, сообщаете о проблеме — и все. Не надо же никуда ходить, никому писать. Но мы же с вами этого не делаем. Помните, говорил вам, чтобы скорую вызывали, если почувствовали себя плохо? Пускай она фиксирует, когда и сколько человек обратилось. Никто не вызывал. Так мы с вами ничего не добьемся. Дитя не плачет, мать не разумеет.

— Вот мы с вами собрались второй раз, — добавляет Александр Орехов. — Как старший поселка, я говорю вам, что живет у нас 800 человек. Все кричали о том, как им мешает шум, а сегодня пришло всего 40 человек — вот она, наша с вами активность.

«У меня лаборатория меряет»

Где-то на середине митинга приехал главный инженер ПНТЗ Валерий Трескин. У толпы прибавилось энтузиазма.

— Ну, наверное, все знают, как работает НТЗ, — начал свою речь Валерий Вла-димирович. — Не в плане экологических вещей, а в плане того, что мы шумим. Да, шум сегодня существует, и мы работаем над его подавлением. За последнюю неделю начинаем забирать азот, останавливаем у себя станцию А-8, уже практически ее закрыли. По замерам, которые были сделаны на прошлой неделе, у нас звуковое давление в дневные часы не превышало допустимых норм.

— Неправда! Неправда! — кричит толпа.

— У меня меряет лаборатория, — ответил на выпады Валерий Владимирович. — Я лично готов сказать, если надо будет замерить, когда мы приедем к вам, и на какие улицы. С 1 октября ЭСПК встает на капремонт, и будут монтироваться глушители на азотные и кислородные трубы. Главный источник шума — кислород высокого давления, 30 атмосфер. Иногда при производстве нам приходится сбрасывать его.

После некоторой паузы Валерий Владимирович переключился на другую тему.

— Теперь о другом: закончен мониторинг по выбросам. Его выполняла организация из Екатеринбурга. В конце месяца я надеюсь получить результаты. Помимо этого, еженедельно за моей подписью уходят результаты выбросов трубы ЭСПК. Еще можно сказать про шум от разгрузки лома. Я общался с «Метой» (компания, поставляющая металлолом на ЭСПК — ред.) по поводу того, чтобы грузчики разгружали лом, не бросая его с высоты. Сейчас «Мета» рассчитывает вариант установки вокруг места разгрузки лома шумопоглощающих заборов. Но это надо выполнить проект, чтобы получить эффект от этой работы.

Эту гадость нам под ноги?

— Скажите, почему вопреки госэкспертизе и общественной экспертизе на территории ПНТЗ перерабатывается шлак? — спросил Владимир Терехов.

— Весь переработанный шлак, который вы видели, его вывезли, — ответил Валерий Трескин. — Почти 28 тысяч тонн шлакового щебня. Этот щебень используется для отсыпки дорог, не основных, а вспомогательных. Это компания, которая переработала, забрала у нас весь шлак. Он образуется при работе ЭСПК ежедневно, но мы снова начнем перерабатывать вместе с «Экорусом», в сентябре месяце. Может быть, даже будем пробовать отсыпать дороги у себя. По анализам он соответствует ГОСТу, как шлаковый щебень.

— Это вы нам хотите под ноги сыпать?! — возмутилась толпа.

— У меня вопрос, — говорит Владимир Геннадьевич. — Вот главный инженер говорит, что есть лаборатории, там экологи сидят. Вот ответ из природоохранной прокуратуры на наше заявление, которое мы делали в марте. В этом ответе все четко и по-русски написано. То, что говорят представители НТЗ, не соответствует действительности, или я это плохо читал? У меня вопрос: почему ваши показания не сходятся с показаниями природоохранной прокуратуры?

— Можно и государственные органы запросить, — говорит Валерий Владимирович. — У меня лаборатория аттестована.

Итогом практически полуторачасового митинга стала резолюция, которую жители поселка намерены отправить мэру, губернатору, уполномоченному по правам человека, прокурору Свердловской области и президенту.

Мысли участников

Юрий Коленский: «Надо выходить в Госдуму. Вносить поправку в закон, чтобы независимая комиссия могла прийти и в данный момент проверить работу завода. Пока ПНТЗ не будет открыт, мы никогда ни о чем не договоримся. Пока мы со своими приборами независимыми не замерим там и тут, ничего не сдвинется с мертвой точки. Они говорят, что у них ПДК в норме. А очистка — не работает! Если бы она работала, над трубой теплый дым был бы виден, марево. Его нет. Ни зимой, ни сейчас».

Александр Паньшин: «Будем надеяться, митинг что-то даст. Любой разговор должен восприниматься обеими сторонами нормально. Если будут прислушиваться к людям, то будут и какие-то сдвиги. Изменить что-то на заводе — процесс сложный. Шум в скором времени, я думаю, прекратится. А запахи мы чувствуем, но доказать-то не можем! Иногда выйдешь в безветренную погоду при низком давлении, газы опускаются вниз — и практически нечем дышать вечером. Не знаешь, куда деваться!»

Валерий Трескин: «Жители Трудпоселка сейчас спрашивали — почему им, как в Талице, не устанавливают пластиковые окна, которые могли бы их защитить от шума. Ситуация непростая. Сначала здесь, как и в Талице, предполагалось поставить отражающий экран. Сделали проект, по оценке отражаться будет 5-10% максимум. Может быть, действительно, лучше здесь поставить окна? Когда делали проект ЭСПК, считали, что Талица подвергнется шуму. Оказалось, что звук отражается от стены комплекса и обратной волной направляется сюда. Поэтому однозначных, 100% решений тут пока нет».

Напомним, что в июле общественная инспекция посетила электросталеплавильный комплекс и ряд других объектов ПНТЗ. Но итоговый протокол до сих пор не подписан. В нем всего семь пунктов и все они, по сути, дублируют невыполненные гарантии, которые давали руководители завода еще перед запуском ЭСПК. Новый комплекс уже работает, а вот взятые на себя ранее обязательства новотрубниками не выполняются. Директор Экофонда Владимир Плюснин ждет, когда же руководство ПНТЗ начнет решать экологические вопросы, а не прятать их за политическими игрищами — об этом он рассказал в интервью «Городским вестям».

 Барское отношение не устраивает

— Владимир Серафимович, какое у вас общее впечатление по итогам инспекции? Насколько руководство ПНТЗ право, заявляя, что данные когда­-то обещания не обязательны к исполнению?

— Мне не интересно разбираться, кто прав, кто виноват. Но общественно­-экологическая экспертиза, которая была проведена ранее и которая прописала ряд гарантий, абсолютно легитимна и прописана в законе о государственной экологической экспертизе. Да, она не обязательна, но если уж сделали, то сделали — за язык никто никого не тянул. Когда шли слушания по ЭСПК, а обсуждалось все аж с конца 2006 года, руководством НТЗ были даны определенные обещания. Я понимаю, что обещал — не значит женился, но ведь за гуж­-то уже взялись. Я, например, понимаю так: если написано, что строительство объездной дороги обязательно к исполнению, то критерий оценки один — есть дорога или нет ее. Сегодня ее нет. На ПНТЗ говорят, что построили проходную №7, но кто скажет, снизились ли выбросы окислов азота, увеличились ли они, или остались на том же уровне? А ведь именно для снижения планировалось строительство дороги. Господин Кинер (руководитель УКС ЭСПК — ред.) заявил — мы вам дадим количество автотранспорта, а вы считайте. Меня такое барское отношение не устраивает. Посчитать объемы выбросов я могу — не проблема, но это — обязанность природопользователя.

Или по Талице, например. Объем вложений со стороны НТЗ составил 37 млн рублей. Это замечательно. Однако в материалах экспертизы речь шла о работах во множественном числе — обустройство площадок ТБО (сегодня обустроена одна), обустройство дворов (обустроен один). Или те же пресловутые противошумовые щиты. Они, якобы, неэффективны, «лучше поставить пластиковые окна». Но вы докажите, почему это так, объясните. Как говорится — не дайте помереть дурой. Пока у нас происходит смена правил игры по ходу самой игры, чего быть не должно.

 Кто компенсировать будет?

— Предоставляет ли НТЗ обещанную информацию по загрязнению атмосферы?

— Данные, которые предоставляет нам завод — штука хорошая, но мой опыт говорит о том, что в первую очередь надо ориентироваться на независимые источники — различные органы контроля, включая прокуратуру.

Например, сошлюсь на представление свердловской межрайонной природоохранной прокуратуры от 16 апреля этого года: «Юридические лица в соответствии с осуществляемой ими деятельностью ОБЯЗАНЫ обеспечивать безопасность для здоровья человека выполняемых работ и оказываемых услуг». И когда на этом фоне мы слышим, что шум — это временно, он будет устранен в октябре, то хочется спросить: «Извините, ущерб­-то уже наносится, а компенсировать его кто будет?»

Возвращаемся к представлению прокуратуры: «В результате проведенных исследований установлено, что уровень звука с 7­ми до 23­х часов не соответствует нормативным величинам, установленным санитарными нормами и правилами на улицах Уральской, Генераторной, Челюскинцев. Превышение максимально допустимого уровня до 9 дцб». По данным, которыми располагали мы на конец прошлого года, наибольший уровень превышения у нас достигал 12 дцб. Причем в ночное время. Читаем далее: «С марта по декабрь 2011 при осуществлении производственной деятельности ЭСПК производились выбросы вредных веществ в воздух при отсутствии разрешения на таковые». Мы тоже запросили это разрешение. Пока тишина. И в финале: «Эти нарушения стали возможны из-­за ослабления контроля руководством за исполнением подчиненными требований законодательства». Выводы делайте сами.

 Свое? Родное?

— На третий квартал общественная инспекция запланировала обсуждение вопросов по складированию и переработке шлаков на территории завода. Новотрубники уже заявляют, что конструктива в этом вопросе добиться не получится, потому что инспекция изначально против переработки шлаков на заводе, хотя этот процесс, по их словам, является неотъемлемой частью производства.

— Нам постоянно подчеркивают, что идет война с Новотрубным. Это просто абсурд! Нельзя превращать все в политические игрища. Эта работа должна происходить в обычном рабочем режиме. Шумовые нагрузки, которые ранее отрицались, вопросы, возникшие в ходе общественной инспекции — все это не совсем вяжется с обликом белой металлургии. И именно это вызывает наибольшую агрессию со стороны отдельных топ­менеджеров. Я же считаю, что не надо превращать нормальную работу в политический балаган. Смысла нет никакого, если мы хотим что­-то решить. Любое предприятие не идеально. Тем более, что у нас в стране экологическое законодательство построено по принципу потенциальной опасности любой хозяйственной деятельности. Когда же говорят — данное предприятие, как жена Цезаря, вне подозрений — сразу же возникает куча подозрений. Это очевидно. Но вопросы надо решать, а не прятать. В целом, мне сегодняшняя ситуация напоминает 2010­2011 годы, когда мы начинали подобного рода деятельность с СУМЗом. Но если от этого предприятия мы изначально не ожидали ничего хорошего, то ПНТЗ всегда, во всяком случае у меня, ассоциировался со своим родным городским предприятием. И с этим расставаться не хотелось бы.

Есть и положительный момент во всем этом — диалог все же состоялся. Все остальное зависит от накала предвыборной борьбы. Мы это наблюдаем совершенно очевидно.

Первая общественная инспекция на ЭСПК состоялась в конце июня. Тогда общественники и новотрубники не смогли подписать протокол — первых возмутило, что вторые пытались им подсунуть готовое «решение». В итоге договорились — поработать над проектом протокола совместно. Новый вариант протокола директор экологического фонда Владимир Плюснин явил заинтересованным лицам в минувший вторник. Обсуждение всего семи пунктов этого документа заняло почти два часа.

Дайте данные!

Для начала Владимир Плюснин спросил, почему предприятие так и не представило ему отчет по выбросам ЭСПК за прошлый год:

— Он эксплуатировался, правда? Работал в пуско-наладочном режиме. Какой-то объем выбросов был произведен? Был. Мы после общественной инспекции еще раз внимательно просмотрели отчет по выбросам за 2011 год по Новотрубному. Я лично там не нашел информацию по объемам выбросов ЭСПК.

— То есть вы готовы подать заявление в прокуратуру, что мы ввели в заблуждение Статуправление и вообще всю общественность? — тут же отреагировал руководитель УКС ЭСПК Игорь Кинер.

— Я не знаю, я хочу это выяснить. Может, я ошибаюсь.

— А почему мы должны доказывать свою невиновность?

— Я просто спросил. А что здесь непонятного? Это какая-то тайна?

Новотрубники обещали представить.

Седьмая проходная лучше объездной дороги

Далее общественники и новотрубники пошли по пунктам проекта протокола: где-то убирали, где-то добавляли. Первым «камнем преткновения» стал пункт, в котором речь идет о строительстве объездной дороги. Как могут видеть все жители города, объездной дороги, которую предприятие обязалось построить, чтобы не гонять грузовой транспорт через Первоуральск, так и не появилось.

— Мы сделали даже больше, чем объездная дорога, — объясняет главный эколог ПНТЗ Виктор Кузнецов. — Мы построили новую проходную №7, чтобы исключить попадание туда автотранспорта, прекратили движение через город. Мы устранили движение по улице Индустриальной — от моста до проходной. Я считаю, что данный пункт выполнен — транспорт в город не заходит.

— Получается, в 2008 году мы говорили населению о том, что на момент пуска ЭСПК это будет выполнено, — возмутился Владимир Плюснин. — Сейчас по ходу пьесы мы начинаем что-то объяснять. Надо было корректировать вот эти текстовые все вещи раньше, а не когда встал вопрос. Я не очень удобно себя чувствую, потому что получается, что я дезинформировал население.

— Вы сами на интернет-портале прокомментировали строительство объездной дороги, а именно то, что ни планом градостроительного развития города, ни какими-либо другими документами не предусмотрено сегодня строительство объездной дороги, — вступил в разговор Игорь Кинер. — Не может ПНТЗ построить объездную дорогу без участия города. Если бы был план, который предусматривал бы это строительство. А я могу вам показать письмо предыдущего главы города, который внятно расписывает, как должна пройти объездная дорога. Так вот она приводит к Талицкому путепроводу. И что тогда мы выиграем? ПНТЗ сделал правильно, что построил седьмую проходную.

— Это не головная боль города, — заявил Владимир Плюснин. — Это предписание вам было выдано как одно из основных условий пуска ЭСПК. Вам кто мешал вносить необходимые изменения? Теперь мы должны четко констатировать факт, что на момент общественной экологической экспертизы было обещано одно, а по факту  — другое. Все довольны, все смеются.

Что не запрещено — разрешено?

Примерно такая же ситуация получилось и с зафиксированными в соглашении противошумными экранами. Взамен их в Ново-Талице новотрубники установили пластиковые окна, мотивировав тем, что экраны облегчили бы жизнь только жителям первых этажей, а с пластиковыми окнами они облегчат жизнь всех обитателей многоэтажек. Тем не менее, общественники зацепились и за этот момент.

— Мы сейчас с вами впадаем в очень опасную ситуацию! — сказал Владимир Плюснин. — Получается, вы меняете правила игры по ходу самой игры.

По большинству пунктов так или иначе общественники и новотрубники приходили к соглашению. А вот в отношении площадки временного хранения шлаков, на которой, напомню, была обнаружена техника по переработке отходов, каждая сторона осталась при своем мнении.

— Перед собранием я еще посмотрел материалы общественной и государственной экспертизы, — говорит Владимир Плюснин. — О переработке шлаков там речи не ведется. Зафиксировано только их временное хранение. Мне непонятно, на каком основании вообще ведется переработка. Поэтому хотелось бы посмотреть лицензию, как ведется пылеподавление. Да, госэкспертиза не запрещала ПНТЗ переработку шлака. Так она и хранение ядерных отходов не запрещала! Мы говорили людям, что будет площадка временного хранения. А сейчас вы вдруг заявляете, что переработка должна быть. А давайте здесь космодром еще построим до кучи!

— Как можно строить площадку без переработки? Вот привезли отходы и дальше-то их куда девать? — спрашивает главный эколог Новотрубного завода Виктор Кузнецов. — Погрузка и переработка — это процесс полностью идентичен.

— Получается, когда в 2008 году шла экспертиза, обещали мы одно, но здравый смысл подсказывает нам, что сделать надо по-другому, — сделал резюме директор экологического фонда. — Считаю, что во время следующей инспекции особое внимание нужно уделить шлакам. По этому моменту у нас много вопросов.

Это не «Аткинс», а общественность

Все два часа совещания прошли на повышенных тонах. Несколько удивило заявление руководителя УКС ЭСПК Игорь Кинера:

— Я на этом проекте с самого начала и помню лозунги, которые писали на заборе нашего предприятия регулярно, я помню все эти общественные инспекции, которые проводились, когда еще тут было голое поле. Общественная экологическая экспертиза, на которую вы ссылаетесь, никаким законодательным актом не предусмотрена. Компания «Аткинс» — это независимый аудит иностранных банков, которые готовы были предоставить нам кредиты на строительство ЭСПК — вот кто потребовал от нас ее проведение. Обязательной она не является. Но сейчас вы пытаетесь представить так, как будто ее решения — это догма.

— Если бы вы читали закон до конца, а не только выдержки, которые вам удобны, увидели, что заключение государственной экологической экспертизы и общественной экологической экспертизы — равноценны закону, — высказался общественник Владимир Терехов. — И если бы у вас на заборах не появлялись надписи каждую неделю, никакой бы общественной экспертизы не было. «Аткинс» дожали мы, общественники. И сейчас у меня складывается такое впечатление, что вы хотите уйти от обязательств, которые были даны ранее людям, и которые легли в основу итогов всевозможных экспертиз, и перейти к нынешнему соглашению, которое вы заключили, надавив на мэра, цена которого 20 млн рублей. Я уже устал от этих гарантий и обещаний.

Борьба за каждую запятую

Владимир Плюснин, директор экологического фонда:

— Почему так эмоционально прошло обсуждение? Потому что речь идет о жителях нашего города. И это абсолютно нормально, когда мы боремся за каждую запятую. В 2008 году Новотрубный дал некие гарантии, когда проводилась предыдущая экспертиза. Сейчас представители предприятия говорят, что все это было давно, законодательство изменилось, давайте по-новому все будем делать. Завтра, не приведи господь, что-то поменяется, придет новое руководство завода и скажет, то, что обещали нам сегодня, это опять неправильно, и все надо делать по-другому.

«ПНТЗ не на луне находится»

Эдуард Коридоров, директор по взаимодействию с органами власти и общественными организациями ПНТЗ

— Мы не против того, чтобы договариваться с людьми — индивидуально или с помощью общественников. Мы против того, чтобы за наши деньги нас еще и поносили. В Талице мы действительно сделали много полезного, нужного для города. Потратили 37 миллионов рублей. Почему об этом не написать? Думаю, это будет справедливо. По Трудпоселку, Самстрою, Ельничному и Пильной — соглашусь, пока мало что сделано.

Мы собираемся руководствоваться соглашением, которое подписал мэр Переверзев. Но мы готовы двигаться навстречу, фиксировать обязательства. ПНТЗ не на луне находится и не плевал на окружающую среду.