Для многих качество кино расценивается его зрелищностью, так как большая часть зрителей оценивает не смысл и идею, заложенную в фильме. Я же из тех людей, кто любит фильмы за интересную сюжетную линию, вдобавок мне нравится наблюдать за отношениями героев, актерской игрой.  Важной составляющей хорошего кино для меня также является музыка, способная в тандеме с речью героев сделать сцену фильма очень яркой. В новой экранизации знаменитого романа-эпопеи Михаила Шолохова «Тихий Дон» есть все эти элементы, поэтому именно о нем мне хочется рассказать, как о фильме, который впечатлил меня и который я бы посоветовала посмотреть друзьям.

Конечно, я знакома и со старым, всеми любимым советским фильмом, но я не хочу заниматься сравнением, я поставила себе цель — рассказать о моих впечатлениях, касающихся нового «Тихого Дона» режиссера Сергея Урсуляка.

Четырнадцатисерийный фильм рассказывает всем известную драматичную историю жизни казачьей семьи Мелеховых; главные роли в новой экранизации исполнили Евгений Ткачук (Григорий Мелехов) и Полина Чернышова (Аксинья). И вообще, на мой взгляд, актеры — большой плюс этого фильма. Малоизвестные, но очень яркие и талантливые, за ними не тянется некий шлейф ролей, это позволяет полностью погрузиться в атмосферу фильма, образ каждого героя соответствует книге, в то же время чувствуется, что актер вкладывает в образ героя что-то от себя — это делает персонажа «живым». Приятно при просмотре и то, что отработаны все мелочи, которые в целом делают картину достоверной: это донской диалект, на котором говорят все герои, да и казацкие песни герои поют хорошо, душевно, протяжно. Ну, и к одному сравнению я все-таки хочу прибегнуть: в новом сериале показано много интересных, написанных Шолоховым сцен, не присутствующих в предыдущих экранизациях, это располагает зрителя, дает возможность ближе узнать главных героев и привыкнуть к ним.

С каждой новой серией интерес зрителя возрастает. В начале показана мирная жизнь донских казаков, где все гладко и идет своим чередом, а дальше, с началом войны, сюжет разворачиваться стремительно. Событий много, но не возникает ощущения, что сериал перегружен.

«Тихий Дон» — это картина о судьбе народа, которому довелось жить в переломное для страны время в гуще исторических событий: Первой мировой войне, революции и борьбе за власть. Эта история не может оставить равнодушным. Любовь, дружба, предательство и отчаяние — в «Тихом Доне» все это ходит рядом со смертью. Экранизация Сергея Урсуляка не преследует цель разобраться, кто прав: красные или белые — режиссер отходит от всего, что касается масштаба революции, все крупные исторические события показаны через судьбы главных героев. «Тихий Дон» — это величайшее творение Михаила Шолохова, это именно то, что нужно экранизировать, чтобы люди не переставали говорить, дискутировать, обсуждать книгу. Сергей Урсуляк показал зрителю, как он видит это произведение, и эта экранизация — как попытка поговорить на тему романа — имеет полное право на существование.

Напомню, что на Форуме обсуждали проблемы моногородов, коим является Первоуральск. В зале, как было заявлено, сидели исключительно эксперты в данном вопросе, среди которых было немало представителей городов-заводов.

Теперь о впечатлениях.

Примо. Слишком много общих слов. Трансформация мышления, экономический базис развития и прочее, и прочее. Понимать значение слова «диверсификация» — это замечательно, уметь в тему ввернуть выражение «азы стандартизированной методологии» еще прекраснее. Но по моему внутреннему ощущению «страшные» слова следует оставлять для научных симпозиумов, где бородатые дядьки делятся результатами своих многотомных исследований современного экономического состояния города Кукуева через призму исторического материализма.

На форуме собрались люди несколько другого формата. Они украдкой позевывали, тихонько шоркали ногами и тыкали пальцами в телефоны, чувствуя себя, вероятно студентами, ждущими конца нудной пары, как манны небесной.

И скучно им было не потому, что они недалекие или необразованные. Просто реально работающие и рулящие моногородами люди прекрасно понимают, что базис этот экономический газонов не подстрижет, и вонючие мусорные баки до элегантных стоянок для мусора с евроконтейнерами сами не диверсифицируются. Поэтому, на мой неискушенный взгляд, надо было оперировать словами попроще: взять денег там-то, попросить установить детские площадки тех-то (как умаслить этих «тех-то» или припугнуть их, тоже надо рассказать), а тут-то войти в федеральные или областные программы. Вот это понятно. А то развели стандартизированную методологию.

Может быть, где-то среди терминов и понятий можно было найти здравое зерно. Просто оно потерялось в общих фразах и умных выражениях. А, может, практического смысла в них не было никакого. Ведь красивые слова еще не означают здравые идеи.

Секундо. Ну, очень много общих слов! Когда Валерий Хореев от лица руководства Первоуральска начал свою речь о том, что делается в нашем городе для создания среды, комфортной для проживания, мы с фотографом оживились, поскольку были уверены, что сейчас он всех порвет, похваставшись конкретными делами. Но не тут-то было. К сожалению, Валерий Александрович завяз в стратегиях, реконструкциях, благоустройствах, неэффективной системе ЖКХ и удручающем характере коммунальной сферы.

Мы шепотом и телепатически пытались подсказывать ему про подстриженные газоны, цветущие клумбы, посаженные деревья, массу новых детских площадок, реконструкцию парка, фонари в тех местах, где их не было со времен царя Гороха, например, в Березовой роще, о скамеечках там же… Но Валерий Александрович продолжал упорствовать и толковал про скоростной трамвай до Екатеринбурга в 2025 году. Да расскажите же вы про улиточек! Про зайчика и белочку, про другие топиарии! Про то, что теперь по центру Первоуральска не стыдно водить приезжих друзей! А еще про то, что изо всех сил пытаются привести в порядок городскую набережную, про то, как сотрудники администрации лично ворочают там горы дряни. А не про это вот про все, стратегическое и диверсификационное!

Я сама люблю умные слова и выражения, парадигмы и амбивалентности там разные. Регулярно использую их. Но на форуме у меня возник в душе диссонанс между несоответствием содержания форме. Поэтому давайте изгонять из речи общие слова и пустые фразы.

У меня всё.

Не могу не написать о первоуральском Дворце бракосо…. тьфу, ЗАГСе. Давно не была, признаюсь. Свадьбы если и снимала, то «да» мои молодожены говорили не там. И слава богу, так-то. Сама я тоже с мужем (в 2012 году) туда только забежала оставить автограф между прочим, и даже в общей очереди с теми, кто пришел отметить умершего. Ну, как-то так, да.

Помню, когда ЗАГС переезжал, были разговоры о Дворце. Ведь помещение теперь будет не квартирное, а большое. Там будет холл и еще много всего необходимого. Вчера я зашла в этот холл. Его даже нарядные гости не спасали от убогого вида. Пластмассовые панели на стенах, которые из-за доступности очень часто делают в ванных комнатах или коридорах. Ободранный диванчик в одном конце зала ожидания и еще один — в дальнем углу. Обшарпанный серый пол. Неяркое ламповое освещение. У вас праздник, да? На этот случай есть лебеди! Их кто-то старательно нарисовал и повесил на одну из стен, оформив художество в арку из искусственных цветов. Около этого панно, как я поняла, любят фотографироваться молодожены и гости. Ну, потому что деваться-то особо некуда. Есть еще, конечно, комната жениха и невесты — два в одном. Персиковые тона для невесты, голубой диванчик для жениха, видимо. На «уставший» диванчик, правда, смотреть без грусти не удается. А говорят, на нем еще сидят и фотографируются… На фоне наклеенных на стене сердечек, видимо. Ох.

Регистратор, как призрак, появляется внезапно и приглашает гостей в зал. Молодым дает инструктаж — куда и как пройти, где встать. Моя пара ждет — они-то вообще просто расписаться, они не заплатили денег за торжество (интересно, кстати, сколько сейчас это стоит у нас?), и к ним не будет такого внимания, им не придется идти по страшному линолеуму до ковра через непонятную арку с сине-белыми шариками… В общем, я уверена, что большинство были в нашем зале бракосочетаний, и имеют представление, что это такое.
Пока звучат речи за закрытыми дверями, мы решили раздеться. Комнатка с крючками вдоль стен — гардеробная нашего «дворца».

Ааааа! На меня повалилась дверца советского шкафа… Слава богу, оттуда не стали вываливаться вещи — старые пузатые мониторы, запыленные пылесосы, шланги и прочий хлам. Я жива. Чего не скажешь о самом здании.

— А вы где будете расписывать молодых? — интересуюсь я у «призрака» дворца. У нее даже прическа и макияж дополняют образ.

— Ну, я могу их расписать «в холодильнике», — бросает она жест в сторону комнаты жениха и невесты с тем самым уставшим диванчиком.

— А если вам не сложно, давайте мы это сделаем там, — показываю я на белые двери зала, который только что покинули гости.

Через какое-то время женщина соглашается. Делает это очень официально, без нотки торжественности. Но даже за это ей спасибо. «Она, наверно, тоже хочет скорее покинуть злачное место», — подумала я в тот момент.

Выходим. В нос бьет запах шашлычной через дорогу, а мы понимаем — а ведь случилось что-то приятное.

Партнеры проекта «Худеем с «Городскими вестями»:

Именно рабство. Я поведаю о человеке, которому не дают быть счастливым окружающие, которые всегда точно знают, что именно ему нужно, и как он должен жить.

История моя началась в далеком детстве, когда я беззаботной девчонкой лазала по деревьям наравне с соседскими мальчишками. Тогда мне в голову даже не могла прийти мысль, что я не такая, как все. Что я — «толстушка». Эта мысль стала прочно заседать в моей голове гораздо позже, в школьном возрасте. С обложек подростковых журналов на меня смотрели тщедушные девочки-подростки в коротких юбках и обтягивающих топиках. По телевизору показывали исключительно худосочных певичек, по подиумам вышагивали длинноногие стройные красавицы.

В стране вовсю процветал культ худого тела. А я смотрела на этих худышек… и ничего. Никаких комплексов. Я была полностью счастлива. Я нравилась себе неимоверно. Проблем с одеждой тоже особо не возникало, потому что ее, попросту говоря, в магазинах Первоуральска и не было. Нет одежды — нет проблем.

Правда, родители, проявляя свою заботу, стали намекать мне на то, что пора бы начать следить за формой. Но в старших классах я была не обделена вниманием молодых людей, меня не дразнили, всегда было много друзей. Затем пришла первая любовь…Ммм…Что это было за время! Вспоминаю его с замиранием сердца. И, что удивительно, я совершенно не думала о лишних килограммах или нежелательных складках. Ну, есть они, и что? Это ничего не меняет, все люди разные, думала я и продолжала быть счастливой. Все сильнее охала любящая бабуля, причитая, какая же я бедная и несчастная. Ну, как же я жить-то буду с такими боками!

Продолжая любить каждую клеточку своего тела и любуясь собой в зеркало, я счастливо вышла замуж, по-прежнему слыша от родственников о своей непривлекательности и, цитата: «Кто ж тебя такую полюбит»? Как будто не замечая, что, вообще-то, уже полюбили. Но им-то виднее, как мне нужно выглядеть. И не поспоришь.

Я никогда бы не стала истязать свое прекрасное тело диетами, если бы не общественное мнение. Врачи, при каждом моем походе в поликлинику, считают своим долгом обязательно указать мне, что надо меньше жрать, или перестать жрать совсем. Во имя красоты и здоровья, видимо.

Решимости похудеть прибавили мне магазины одежды, из ассортимента которых мне по размеру только бусы. И то не все.

Перебирая вещи на полках магазина, я обычно думаю о том, для кого же они были пошиты? Может быть, для изголодавшихся студенток? Или по ошибке я зашла в детский отдел? Мне тоже хочется купить красивое платье, а не нечто, больше похожее на чехол для кресла.

Ну что ж, раз в современном мире нет места для нас, пышнотелых красавиц, придется, видимо, распрощаться с частью килограммов живого веса. Магазины с размерами одежды XS, ждите нас! Поехали…

«Цыганочка с выходом»

Намеченная на апрель «бархатная революция» в Первоуральской Думе по смене модели муниципального управления (с двухголовой обратно на одноголовую) провалилась. Для идейного вдохновителя очередного местечкового «переворота», коим является «смотрящий по городу» от арестованного олигарха Комарова, демарш бывших соратников явился полной неожиданностью.
Напомним, когда настал черёд голосовать за возвращение так называемой «советской» системы управления (когда городом управляет назначенный спец.комиссией председатель горисполкома), «сокол Жириновского» Панасенко, справоросс Чертищев и разжалованный из коммунистов за измену генеральной линии партии Ярин демонстративно покинули зал заседаний, чем спровоцировали дефицит кворума. Бывшие соратники лобби олигарха в ПерДуме, очевидно, сами от себя не ожидали, что устроят «цыганочку с выходом». Причина демарша банальна, как три рубля: мы, типа, не поняли, почему с нами не посоветовались (мы-то с вами знаем, что подобные «советы» выливаются, как правило, в преференции, как политического, так и экономического характера).
Бывших соратников, что поддержали олигарха и его команду при переходе на «двухголовье», понять можно. Кому понравится, когда тебя сначала используют (хоть и на не безвозмездной основе), а потом выбрасывают как одноразовое резиновое изделие?

Откровения Изотова

С чего вдруг депутатики решили отказаться от трепетно олигархом выношенной, в муках рождённой, сквозь тернии оппозиции пронесённой двуглавой системы?
Объяснения на этот счет дал едросс Изотов, активный проводник двуглавия в Первоуральске: «Закон прописан таким образом, что есть там белые пятна …»
Еще раз напомним, осенью 2012-го Изотов являлся одним из авторов правотворческой инициативы по введению в Первоуральске двуглавой системы управления.

Покуда все «белые пятна» не ликвидированы, у меня вопрос к депутатам из думского «лобби им. олигарха Комарова А.И.» и «присматривающему» за ними Ханину: «Как часто вы намерены менять в городе систему власти?». Каждые год-полтора? А если в раж войдёте – помесячно менять станете? А, может, понедельно? А жители города, стало быть, за вашим цирком должны наблюдать? И, соответственно, делать выводы: кого выбрали в представительную власть и надо ли ходить на выборы?
Надо признать, майское заседание Думы вообще явилось сплошным «откровением от Изотова». Вот, например, еще один его «перл»: «Если вы помните, для чего мы сделали двуглавую систему: чтобы не было выборов главы городского округа …».
«МЫ» — надо полагать, это олигарх, что второй год под домашним арестом, назначенный им «смотрящий», что фактически управляет городом, и «олигархово лобби», что выполняет все хотелки «господина и повелителя»? Позвольте спросить, господин Изотов, на каком основании вы присвоили себе право решать за жителей города — выбирать или не выбирать им Главу? Будто они дети малые, неразумные?
Будем посмотреть на реакцию «смотрящего» (у олигарха сегодня другие заботы) на изотовские откровения? Господин Изотов, вам Ханин «двойку» уже поставил? Я бы на его месте лишила вас мандата (тем более он у вас списочный, а не индивидуальный). Депутат Изотов, да вы просто – находка для шпиона. Вы не только депутатам от оппозиции — всему городу раскрыли истинную мотивацию олигарха: оградить народ от выборов, чтобы самолично городом управлять! Ай да, Изотов! Ай да, молодец!

Мужской разговор

Надо признать, соратники Изотова по партии и коллеги-заводчане Берсенев с Трескиным вели себя не лучшим образом: при голосовании за смену модели управления сначала зачем-то воздержались, потом из-за них переголосовывать пришлось. Мужчины в первый и, видимо, в последний раз решили показать свою «позицию» (не явно, конечно, чтобы «против» голосовать, а хотя бы воздержаться для видимости). Думали, голосов хватит, и «смотрящий» не заметит их «вольнодумства», можно сказать, их непозволительного «вольтерьянства». А «смотрящий» не только заметил — позвонил и заставил переголосовать, как положено. Надо было бы – и в третий раз переголосовали бы, и пятый, и десятый …

Их депутатского маневра не понял (или не оценил) депутат Валькер, который вступил в перепалку с депутатом Берсеневым.
Валькер: «Ты ж на моих глазах только что воздержался?»
Берсенев: «Я знал Валькера выдающимся учителем, а сейчас что из тебя стало?».
Далее следует настоящий «мужской разговор». Сильно почему-то смахивающий на разборки в детской «песочнице».
Не Дума, а готовый репертуар цирковых номеров и реприз: тут тебе и «Цыганочка с выходом» от бывших соратников (с которыми, видите ли, не посоветовались), и «откровения от Изотова», и пародия на ПерДуму в блистательном исполнении депутатского дуэта Берсенёв-Трескин.
А, собственно, кто такой «рулящий по доверенности» Ханин? Всего лишь личный пиарщик олигарха, по профессии – журналист, работал когда-то пресс-секретарем у другого олигарха в «Русской медной компании», ушел оттуда при странных, до конца не прояснённых, обстоятельствах. Пожалуй, это все, что мы о нем знаем. Все остальное – либо засекречено, либо вообще ничего нет. Как говорится, никто и звать никак. А ныне с легкой руки отдельных господ, возомнивших себя «отцами города» и «столпами» местного сообщества, он Первоуральском рулит! Вот такие дела …

Во-первых, что это вообще такое — запрещать курить в барах и ресторанах. Если допустить, что курильщики мешают некурящим посетителям, которые еще и с детьми покушать приходят (непонятно только, зачем идти в кафе, где курят, если не переносишь табачный дым, когда полно заведений, где курить и без закона не разрешают?), то за что пострадали кальянные — непонятно вообще. Неужели какой-нибудь родитель потащит туда дитятку, зная, что в кальянной именно курят? В нашем городе было немало кафе, где можно было курить. Неужели, выпив в хорошей компании, я не могу затянуться сигареткой? Или в нашей стране нельзя быть до конца счастливым, обязательно должно чего-то не хватать?

Во-вторых, запретили курить на детских площадках, школьных дворах. Курильщики — не дебилы, не австралопитеки, не умственно-отсталые люди. Адекватный человек никогда не станет дымить при детях и без закона. А дуракам, как известно, закон не писан. Получается, дома при детях — курите, сколько хотите, а на улице при детях — не смейте! И если уж наше государство так переживает за подрастающее поколение, то пускай запретит мультик «Ну, погоди». Там Волк только то и делает, что курит в общественных местах — в музее, на палубе корабля. Запретите советские фильмы, в которых каждый тракторист-ударник неизменно дымит папироской. А фильмы про войну, где солдат перед смертью просит одного — в последний раз затянуться самокруткой? С этим-то со всем что делать? Тоже запрещать, чтобы малыши плохому не научились?

На личном опыте убеждаюсь, что курение или некурение в семье никоим образом на подростков не влияет. В моей семье не курит никто, вообще никто — ни мама, ни папа, ни бабушка с дедушкой, ни двоюродные-троюродные братья-сестры. А я вот курю. И не считаю это недосмотром своих родителей, просто дурь в голове подростка не зависит от его близких.

В-третьих, многие жалуются, что не переносят табачный дым. Отлично. Я не переношу запаха духов. Мне не нравится, когда я стою в очереди в магазине, а рядом — барышня, вылившая на себя тазик не самого приятного парфюма. Уверена, что таких, как я — немало. И что теперь — запрещать пользоваться духами?

Повысили цены на сигареты — прекрасная попытка прикрыться заботой и нехило подзаработать. Теперь вот еще и с прилавков сигареты убрали — ну точно сейчас все курить побросают! Как будто не в России живем. Наши люди все равно либо что-нибудь придумают, либо просто не будут соблюдать закон.

Что-то много всего нам стали последнее время запрещать, скоро, наверное, кушать будем по талонам и испрашивать разрешения на гербовой бумаге, чтобы помыть под мутной водичкой в ванной свое тщедушное тельце.

— Позовите редактора, — требует на другом конце провода пожилой мужской голос. Позвонивший  решил не утруждать себя нормами приличий, поэтому, видимо, и не здоровается, и не представляется.

— Здравствуйте, я редактор, чем могу вам помочь?

— Ааа! Так вы редактор? — голос на другом конце провода не в меру оживился. — Так вы значит в курсе того, что ваши корреспонденты делают?

— Что вы имеет в виду?

— Драгункин — это ваш корреспондент? Это вы его на Украину отправили?

— Нет, Александр Васильевич не работает корреспондентом ни у нас, ни где-нибудь еще. Он арбитражный управляющий. А на украинских выборах присутствовал как евронаблюдатель от ассоциации «Голос». Если вы читали статью…

— Так в том то и дело, что читал! Зачем вы с ним интервью сделали?

— Потому что посчитали, что первоуральцы имеют право увидеть ситуацию глазами стороннего наблюдателя. К тому же каждый человек имеет право на личное мнение.

— Он все наврал!

— А вы, простите, тоже работали евронаблюдателем на выборах в Украине?

— Нет, я не работал, просто знаю! Что он там мог через свои очки увидеть?

— У нас нет оснований не доверять Александру Васильевичу. А что вас конкретно не устроило в его точке зрения на происходящее в Украине?

—  Да сволочь он… — вдруг проникновенно сказал голос. — Вы тоже считаете, что нельзя смотреть федеральные каналы?

— Новости на федеральных каналах я и так не смотрю уже давно. Потому что не хочу забивать свой мозг пропагандой.

— Да что вы, откуда там пропаганда! — совершенно искренне вдруг начал убеждать меня голос. — Там все правда! А даже если и пропаганда, ну и что? Пропаганда должна быть.

— Странно, а я всегда думала, что это недопустимо подменять информирование — то, чем, собственно, и должны заниматься журналисты, пропагандой…

— Да что вы понимаете! И вообще это ваш Драгункин американский пропагандист. Пишет он «хотят украинцы, чтобы Украина стала европейской страной». Вранье же голимое! А как можно так писать про нашего Владимира Владимировича? — говоря о президенте, голос вдруг стал чрезвычайно патетичным. Мне даже подумалось, что позвонивший встал по стойке «смирно».

— Знаете, я внимательно читала текст, ни одного слова против Путина там нет.

— Как нет? — забеспокоился голос и зашуршал газетой. — Сейчас, сейчас… Найду, погодите. Нет, ну я сейчас найти не могу. Но все равно он против Путина и против русских. Если ему так все не нравится, пусть валит в Америку.

— Вы сейчас вообще о чем говорите? На основании чего сделали такие выводы?

— Вы его еще и защищаете? Да вы тоже там все сволочи! Ууу, желтая газета! Чтоб вы все сдохли вместе с вашим Драгункиным и Европой.

На этих словах я попрощалась и положила трубку, потому что разговор перешел явно не в конструктивное русло.

Вот такие прелестные читатели звонят нам в редакцию. Грустно даже не от того, что они беспрекословно верят всему, что говорят сегодня в информационном пространстве и им не может прийти в голову, что СМИ могут говорить неправду. А от того, что правда эта им и не нужна вовсе. Любой человек с точкой зрения, отличной от официальной, сразу становится объектом для агрессии. Люди не хотят анализировать, думать. Зачем, когда за них это сделал кто-то другой и вложил в их головы в таком виде, в котором именно ему будет удобнее?

Наше издание всегда гордилось тем, что дает право всем высказывать свою точку зрения. Мы все еще надеемся, что сможем стать площадкой для свободной дискуссии. Но для этого нужно понимать главное — каждый человек имеет право на личное мнение,  а другие имеют право разделять его или нет. И это совершенно не значит, что человек, с точкой зрения отличной от вашей, «враг народа». Все это мы уже проходили. И ничем хорошим это не закончилось.

Грустно так-то…

P.S. Буквально только что позвонила женщина, не представилась, но сказала, что ей 76 лет, и разразилась следующим монологом: «Вы соображаете, ЧТО вы печатаете? Как вы посмели дать слово Драгункину, которому американцы заплатили, чтобы он эту гадость про Украину рассказал в Первоуральске? Все, что делает Путин на Украине, это правильно. Я подниму всю страну и натравлю на вас Путина, чтобы только вашу газету закрыли!» И бросила трубку. Вот такой сюр.

Безусловно, я не на облаке живу, поэтому отчетливо понимаю: публичные слушания — это формальность, предписанная законодательством. Но, на мой взгляд, между формальностью и фарсом все же существует разница. И когда для обсуждения предлагается весьма серьезный, объемный документ, требующий для понимания специальных знаний, то нужно учитывать, что далеко не все этими знаниями обладают. Да, прекрасно подготовленная презентация отчетливо показывала: вот так было, вот так будет. При этом все схемы были густо усеяны аббревиатурами типа «ОД(С-1)» и «П(З)-5». Вот вы понимаете, что они означают? Больше чем уверена: 90% первоуральцев скажут «нет».

А ведь именно для рядовых горожан, простых обывателей и организуются слушания. Доклад главного архитектора Первоуральска Константина Гартмана ясности не добавил: поясняя «веселые картинки» презентации, он также оперировал зашифрованными терминами. «Заменить зону ЗОП и Р-1 на Ж-4». О чем идет речь? Да всего лишь о том, что на берегу пруда на Береговой земельный участок перестанет быть «зоной общего пользования» и «рекреационной зоной», то есть «зоной городских зеленых насаждений», которую можно использовать только под скверы, парки, физкультурно-оздоровительные сооружения общей площадью не более 1000 кв.м, мемориальные комплексы, памятные объекты, а также некапитальные вспомогательные строения и инфраструктуру для отдыха (например, сезонные объекты общественного питания в виде некапитальных строений — кафе, закусочные, рестораны) и станет площадкой под многоэтажное строительство. Да, если давать такие развернутые пояснения по каждому из 57 пунктов, по которым предложено одобрить изменения, можно просидеть сутки. А если еще и ответить на все вопросы участников слушаний — то и все двое. Но ведь речь идет не о филькиной грамоте — одобрили и забыли, а о городе, в котором мы живем. И когда предлагается выразить свое мнение по пункту «В связи с утвержденной санитарно-защитной зоной ОАО «Среднеуральский медеплавильный завод», убрать санитарно-защитную зону, откорректированную по розе ветров», то участники публичных слушаний вправе ждать, что им сначала объяснят, что это означает и на каком основании делается, а не выслушивать ответ в стиле: «Все документы имеются, если вам надо — сделайте запрос в администрацию, мы вам их предоставим». Надо полагать, что если некая информация предлагается к обсуждению, то она должна быть представлена во всех аспектах либо до, либо в момент обсуждения, но никак не после, с мотивировкой: вы сейчас примите решение, а потом разбирайтесь. И ссылки на то, что вся информация к публичным слушаниям была заранее опубликована в установленные законом сроки, не выдерживают никакой критики: публиковались-то все те же зашифрованные «веселые картинки».

Мне довелось быть участницей публичных слушаний, посвященных введению в Первоуральске двуглавой системы власти. При всей спорности их результатов и формальности процедуры, при проведении организаторы не поленились объяснить участникам, что означает введение должности сити-менеджера для городского округа. Причем объясняли не только «почему это хорошо», но и предоставили слово тем, кто изложил «почему это плохо». Вчера на обсуждение был вынесен не менее важный для нашего города вопрос. Почему же в этом случае формальность была доведена до абсурда? Неужели было так сложно потратить время на то, чтобы объяснить хотя бы как расшифровываются загадочные «ЗОП», «Ж-4» и «СНХ-2»? Или сделать распечатку с расшифровкой и вручить всем желающим — чтобы ориентировались? Да и на вопросы отвечать по существу, а не отмахиваясь, лишь бы отвязались. В противном случае я просто не понимаю: что это было и зачем. Бессмысленный слив времени, ребят.

Доить корову я научилась лет в 12 — мы жили в своем доме, держали большое хозяйство: помимо кроликов и поросят в нашем распоряжении было две коровы. Папа все время был на работе, а маме нужно было помогать: выдоить двух коров одному человеку довольно сложно — устают руки. Поэтому мое учение — не родительская блажь, а исключительно необходимость.

Сначала ходила просто смотреть, как доит мама. Наука, прямо скажем, не самая простая. Через пару недель отважилась все сделать сама. Мама ушла доить одну корову, я отправилась ко второй. Просто так в стайку не зайдешь, нужно обязательно надеть кофту с длинными рукавами, на голову — платок, на ноги — галоши. В руках — подойник, тряпка, скамеечка (папа специально сколотил, чтобы не на корточках сидеть) и баночка с подсолнечным маслом.

Заходишь в стайку, сначала тряпкой «обметаешь» корову — если лето, на буренке сидит огромное количество мух и комаров, которые жучат корову, а та, в свою очередь, стряхивает их хвостом, которым иногда и в лицо прилетает. Приятного мало, потому что хвост обычно грязный-пригрязный. Обмела корову, пристроилась ближе к вымени. Хорошо, если у коровы большие дойки — есть, за что подержаться. Теплой водой обмываешь вымя, чтобы в ведро не сыпались опилки, кусочки навоза (коровки имеют обыкновение ложиться в собственные лепешки), всякие комары и мухи. Смазываешь вымя маслом — так легче выдаивать молоко, да и корове комфортнее. Но я, если честно, ничего не мазала — мне было очень мерзко, когда масло сочилось между пальцами, поэтому я мучила корову «на сухую».

Взрослая корова дает 10-12 литров молока за раз. Выдоить его несложно, просто очень долго. Первое время я тратила на дойку минут по 40-50, потом приходила мама и сдаивала остатки молока. Ни в коем случае нельзя оставлять корову «недодоенной»: может развиться мастит, а это мучения и для коровы, и для хозяина — вылечить его очень сложно.

Скажу честно, никакой радости дойка мне не приносила: в стайке очень душно, потому что стекла не вставишь — корова их тут же вынесет рогами да еще и об осколки порежется, поэтому маленькую «бойницу» неплотно заколачивали досками. К духоте добавляется не самый приятный аромат навоза, жужжанье мух, которые, даже если пьют коровкину кровь, не могут делать этого молча. Не привыкшая к моим рукам корова начинала «танцевать», вставать то в ведро с молоком, то мне на ноги, которые я иногда успевала убрать, а иногда и нет. Вот и сидишь: скрючишься в три погибели, чтобы под корову залезть, косынкой обмотаешься, пальцы на ногах сожмешь, чтобы копытом не встала, и доишь.

Ни о каком маникюре речи просто быть не может — длинные ногти будут врезаться или в ладоши, или корове в дойки, за что спасибо она точно не скажет — лягнет ведро и опрокинет надоенное молоко.

Когда, наконец, 12 литров свежедобытого молока оказываются в ведре, выходишь из стайки, тащишь его домой. Самое главное — не забыть процедить, потому что если вымя ты и помыл, то корова все равно натрясет в подойник волосков. У нас был специальный подойник — папа выгнул края конусом, чтобы удобнее было выливать молоко в банку. А на батарее всегда висела специальная чистая марлечка, сложенная вдвое. Рядом — канцелярская резинка. Берешь трехлитровую банку, кладешь на горлышко марлечку, закрепляешь резинкой и процеживаешь. Только тогда, когда молоко в банке — все, задача выполнена.

Данная процедура настигала меня по три раза на дню — утром, в обед, часа в два, и вечером. Поэтому самым моим любимым временем было то, когда корова стельная — она перестает доиться, копит молоко для теленка.

А еще у нас был очень хитрый кот, который знал, когда нужно доить корову, сидел возле стайки, заходил вместе со мной, садился рядом и ждал, когда я начну доить. Мяукал, открывал рот и пил молоко прямо из дойки. Это был, наверное, единственный из нас, кто любил доить корову.

— Вот и закончилась Олимпиада. Закончилась победой. Но ведь команда была многочисленной, в том числе  — спасибо нескольким иностранцам, которые вовремя подсуетились и оформили гражданство. Интересно, они тоже месяцами ходили по инстанциям? А когда тренировались? Вот у нас все наоборот! Были бы русскими, ноги бы вы стерли бы! Как же у нас в стране не любят русских!

Ну, победа, медали…но лично у меня радости и гордости нет. И не только потому, что предали хоккеисты (не мужики, а тряпки, одним словом — миллионеры), еще и потому, что наша Олимпиада — это пир во время чумы. Мы еще долго будем расплачиваться за этот праздник жизни, что устроили для себя чиновники за наш счет. А впереди еще чемпионат мира по футболу, универсиада, и еще что-нибудь. Деньги — то красть надо! В Первоуральске и по всей стране рушатся крыши домов, а мы стадионы перестраиваем по три раза. В этих домах живут старики, их дети, внуки. А мы все откладываем их снос. Нам все врут и врут! Мы ведь уже привыкли к вранью чиновников и депутатов и даже не возмущаемся. Нам под разными предлогами повышают квартплату и смотрят, долго ли быдло будет это терпеть.

Вот жила в Первоуральске одна женщина. Работала на хлебокомбинате, сдавала кровь, родила трех дочек, заочно училась в Свердловском техникуме пищевой промышленности. Умер муж, дом, где она жила, пришел в негодность. Дали ей квартиру в бараке на Динасе. Думала, что скоро барак снесут, и на старости лет получит она квартиру. Но нет! Три года назад мы навестили ее. Я предполагала, что бараки — это ужас. Но то, что я увидела, было кошмарным. Родственники, как могли, ремонтировали квартиру, утепляли, но там по-прежнему все скрипело и гнило. Она мечтала хоть месяц пожить в нормальной квартире, увы, ее вскоре не стало. Она так много сделала для страны: честно и хорошо работала, наверняка ее кровь спасла кому-то жизнь.

Я знаю, со мной многие не согласятся, что надо было чем-то жертвовать во имя Олимпиады. А вы представьте себя на месте этих людей! Страшно? Я не против Олимпиады, я против этого выпендрежа, можно было бы и поскромнее, но не дана нам скромность. То с этим факелом носились, который то гас, то людей поджигал. И смех, и грех.

Разве это победа? Не может победить страна, где скрипит пол, обваливается крыша, когда семья вынуждена просить деньги на лечение ребенка! Вряд ли вы будете благодарить правительство за потраченные миллиарды на Олимпиаду. Вот и нам так ли нужен искусственный лед для «Уральского трубника»? Вряд ли команда станет лучше играть.

Нужно тратить деньги на полезное дело. И у нас может случится «Сухой Лог». Будем ждать, когда рванет и все равно перестраивать стадион?

Помните этот знаменитый диалог из культового фильма Георгия Данелия «Кин-дза-дза»? Именно там угнетаемые пацаки совершенно безоглядно любили господина ПЖ — губернатора планеты Плюк, который в целом благоволил им, но иногда заставлял пацаков надеть намордники и радоваться.

Недавний разговор с одним из медиаменеджеров «серого дома» напомнил этот сюжет. Выяснилось, что отныне главным условием допуска журналистов к общению с «самим» будет, не поверите, любовь.

— Вы же не любите Алексея Ивановича, — объясняя именно этим нежелание чиновников общаться с «Городскими вестями» и отсутствие пресс-конференций.Мы попытались объяснить медиаменеджеру, что любить можно близкого человека или родственника, но никак не сити-менеджера, который не приходится нам не тем и не другим. Но данное обстоятельство, в нашем представлении, никоим образом не должно отражаться на процессе, который мы называем «нормальной работой».Проводить живые пресс-конференции — это нормальная работа. Не закрываться от журналистов и не запрещать специалистам давать комментарии — это нормальная работа. Общаться со всеми СМИ, а не только с «придворными» — это нормальная работа. И все это, поверьте, можно делать и без особой любви, а просто потому, что так делать правильно.

В конце минувшей недели я и другие отчаявшиеся достучаться до главы администрации редакторы предложили чиновникам выход — проводить совместные заседания клуба редакторов. Данная идея не нова, ее в свое время пытался претворить в жизнь мэр Максим Федоров, потом — Юрий Переверзев. Правда, все заканчивалось тем, что формат клуба перевоплощался в общедоступные пресс-конференции. Но надо же хоть с чего-то начинать, чтобы слуги народа перестать бояться живого общения с журналистами.

Нынешняя администрация пошла по другому пути — Алексей Дронов в эфире канала ПТВ ответил на вопросы руководителя газеты «Вечерний Первоуральск» Анатолия Гусева. Формат программы не позволяет общаться долго — в течение 11 минут было задано всего шесть, естественно, заранее согласованных вопросов. Но у журналистов, которые ежедневно работают в информационных потоках, этих вопросов гораздо больше. Только последний наш информационный запрос содержал 19 пунктов.

Администрация отказала нам в воплощении идеи клуба. Мол, не вправе вмешиваться в профессиональную деятельность журналистов. Предложив взамен неожиданный вариант — пока должность пресс-секретаря администрации остается вакантной, чиновники предлагают СМИ ГО Первоуральск «организовать дежурство с временным возложением этой обязанности сроком на неделю на уполномоченного сотрудника СМИ ГО Первоуральск по согласованному городскими СМИ между собой графику». Правда, не пояснив, каким образом такое несколько сомнительное сотрудничество заменит пресс-конференции для всех СМИ.

А клуб редакторов мы создадим обязательно. Как совершенно точно говорилось в подводке к программе «Точка зрения» на ПТВ, «журналисты давно уже поняли, что любые проблемы можно решить только вместе». Единственное, вместе не втроем, не избранным ТВ-каналам и газете, а по-настоящему всеми городскими СМИ. И надеемся, что администрация перестанет искать журналистской любви, а поймет, что гораздо важнее донести информацию из первых уст до как можно большего количества жителей города.