В производстве Первоуральского городского суда находится уголовное дело 77-летней Людмилы Катыревой, обвиняемой по части 1 ст. 151 УК РФ — «вовлечение несовершеннолетних в занятие бродяжничеством или попрошайничеством». Органами предварительного следствия установлено, что на протяжении пяти лет Катырева принуждала Алексея и Лидию Коноваловых попрошайничать.
Сейчас Алексею 14, а Лидии 13 лет. Заявление на свою бабушку они написали сами. Попрошайничать дети они начали в 2003 году. Жили в совхозе «Первоуральский» у бабушки, которая и собирала внуков «на дело». Переодевшись в рваную, грязную одежду, брат и сестра не менее трех раз в неделю просили деньги и продукты у обелиска «Европа-Азия», там всегда много свадеб. Раз в месяц они наведывались на кладбище, собирали деньги, продукты, цветы, кто, что принесет на могилу. Ходили в церковные праздники, в родительский день. Пели в электричках, собирая у пассажиров мелочь. Иногда Катырева сама отправлялась с внуками, чтобы другие попрошайки или кто другой из старших не отобрал у них выручку.
— Все деньги отдавали бабушке, — сказал в судебном заседании Алексей. — Меньше полтинника принесешь — ругается. Я реже ходил, сестра чаще…
— Наберешь на кладбище мешка три-четыре, — говорит Лидия, — бабушка, недовольна: мало…
Иногда Катырева просто не пускала «лентяев» домой. Запирала дверь, и внуки ночевали на улице, спали в подвалах, бывало целыми неделями.
На подаяния жила не только Катырева, но и родители: Лидия Коновалова, отчим Геннадий Сапожников, а так же еще четверо родственников, которые тоже проживали по данному адресу. Почти все деньги уходили на водку. Выпьют — поругаются. Бабушка выгонит дочь и внуков из дому, но ночуют на улице только дети: дочь-собутыльница все равно дома останется, на кровати уснет…
Из семерых взрослых толком не работал ни один. Пьющая мать пробовала работать на Новотрубном, мясокомбинате, в том же совхозе но всюду ее выгоняли. Отчим халтурил. Пенсию Катыревой 3600 пропивали. Мужчины к тому же курили анашу.
— В квартире полная антисанитария, — рассказывала на суде Тамара Калганова, учитель школы №28, где учиться Алексей. — Мама за воспитанием сына совершено не следит. Мальчик в прошлом году учился 30 дней: с сентября до ноября. Потом в бегах. Затем поймали, проучился три дня и снова исчез. Бродяжничал. Сейчас добились того, что он приходит раз в неделю и берет задание. Усилиями учителей перевели его в седьмой класс.
В семье Алексей спал на полу. Уроки брат и сестра тоже делали на полу, единственный в доме стол стоял на кухне. Последний раз кроссовки и куртку мама купила сыну несколько лет назад. Воспитывали просто: Катырева несколько раз била Алексея, а когда мальчик подрос, бить его начал уже отчим, за что был осужден.
— Я выросла, подавать перестали, — рассказывала Лидия в судебном заседании. — Я перестала ездить в город.
В семье брата и сестру стали попрекать едой. Лидия неоднократно сбегала из дома. Потом в ноябре 2007 года пришла в реабилитационный центр «Росинка», в котором живет до сих пор. Она и брат курят. Алексей скрытен, жесток. Оба склонны к воровству. Бродяжничество не проходит бесследно. Хотя дети не всегда были такими: Лидия до четырех лет называла мамой свою тетю (мать отдала бабушке ребенка, живя в Кировограде, когда Лидии исполнилось два года). Девочка и сейчас говорит, что любит свою бабушку, несмотря ни на что. Алексей иногда возвращал свою долю из украденных у бабушки денег (крали Лидия с двоюродным братом).
Людмила Катырева виновной себя не признала.
— Никуда я их не посылала! — заявила она. — Учиться не хотят! Они сами ходили, по подвалам спали! На кладбище тоже сами бегут. Любят сладко кушать. А я сладости не могу, у меня денег на это нет. Я вообще не пью. Сейчас.
Людмила Катырева ранее не судима. Часть 1 ст. 151 УК РФ, по которой она обвиняется, предусматривает наказание в виде «обязательных работ на срок от 180 до 240 часов, либо исправительных работ на срок от одного года до двух лет, либо ареста на срок от трех до 6 месяцев, либо лишения свободы на срок до 4 лет».
Согласно примечанию к статье 151 УК РФ: действие статьи не распространяется на случаи вовлечения несовершеннолетнего в занятие бродяжничеством, если «это деяние совершено родителем вследствие стечения тяжелых жизненных обстоятельств, вызванных утратой источника средств существования или отсутствием места жительства», но похоже на Катыреву данная поправка не распространяется.
КОММЕНТАРИИ
Лидия Коновалова, мама:
— Детей никто из дома не выгонял. Я подрабатываю разнорабочей без трудоустройства, получаю 300-600 рублей ежедневно, даю им на дорогу в школу по 15 рублей. Со второго класса сами уходят из дома.
Геннадий Сапожников, отчим:
— Я на работу ухожу, им деньги даем, они уезжают в школу, со школы куда они ходят, я не знаю. Приезжают в восемь вечера. Меня уже и осудили за них. Бил их. Как за что? Он водку пьет, она — лак нюхает. По головке их гладить что ли? То, что они попрошайничали, я не знал. Их испортило то, что я год и шесть отсидел, они в это время делали, что хотели…