Раиса Харская (в девичестве Тарасова) родилась в 1928 году. Когда подросла, как и все дети, пошла в школу. Весной 1941 года окончила 6 классов. А в июне началась война. Пришла повестка, в которой значилось, что она должна явиться на призывной пункт в ремесленное училище, расположенное на территории Новотрубного завода. 1 августа Раиса пришла, куда вызвали.
Не детский труд
— За партами мы не сидели. Нас сразу привели в мастерские при училище. Мастер показал, как включаются станки, — вспоминает Раиса Алексеевна.
А на следующий день подростки приступили к работе — вытачивали корпусы для авиационных бомб и снарядов. Четырнадцатилетняя Рая попала в группу токарей. Ребята в ней подобрались трудолюбивые и ответственные.
— Группа была идеальная. Один к одному. В группах слесарей и электриков, бывало, не выходили на работу, их передавали в суд, а наши всегда приходили на смену. Работали мы без брака. Это проверяли специальные контролеры, — говорит женщина.
В группе было больше 20 человек: и мальчики, и девочки. Труд их был, по словам Раисы Алексеевны, тяжелым, не детским. 12-литровые баллоны, которые они вытачивали, а потом обрабатывали, приходилось таскать на себе.
— На плечо положишь его и все, несешь в кузнечный цех. Потом, правда, наши мальчики сказали мастеру, чтобы нам не разрешали тяжести таскать, — рассказывает об истинно джентльменском поведении юношей Раиса Харская.
Кроме работы в мастерской училища ребят водили в цех №2 «на прорыв».
— Там станки стояли, а работать на них было некому: всех на фронт забрали. Чтобы они не простаивали, приводили нас. Заказ-то есть, надо его вовремя делать. Мы, как патриоты, делали все, что нам скажут. Честно, добросовестно трудились, что надо выполняли, — говорит Раиса Алексеевна.
Дисциплина была жесткая: отойти от станка можно было только в туалет, разговоры во время работы категорически запрещались.
— Бегать и болтать было некогда, — комментирует женщина.
В столовую, где каждый день давали одну и ту же баланду, ходили строем.
— Что поели, что не поели, — вспоминает пожилая женщина, — а при таком труде питаться надо было по-другому. Но мы не обижались, не плакали, раз фронту надо.
Несколько минут отдыха давали ежедневные рассказы мастера об обстановке на фронте.
— Увидим его, чувствуем передышку. Подбегаем. Что сдали, чего обратно взяли, скажет, — говорит Раиса Харская.
День Победы Рая Тарасова встретила в цехе.
— Мы прыгали, ревели, — рассказывает она.
После войны Раиса Алексеевна продолжила работать на Новотрубном заводе, где и проработала до выхода на пенсию.
В войну было лучше, чем сейчас
Вопрос о размере пенсии возник в семье Раисы Харской после того, как услышали, что у пенсионерки моложе ее пенсия практически в два раза больше. Стали выяснять. Оказалось, что в 2000 году из общего трудового стажа Раисы Алексеевны исключили 2 года 8 месяцев (с 1 августа 1941 года по 16 марта 1944 года) — именно тот период, во время которого женщина работала в мастерских училища. Родственники женщины обращались в Пенсионный фонд, где, по их словам, с ними довольно грубо поговорили и предложили обратиться в суд. В этом году Раиса Харская туда обратилась, чтобы доказать, что в те годы, будучи подростком, действительно работала.
Рассмотрение дела было назначено на 5 февраля. В зале суда собрались Раиса Алексеевна, ее дочь Людмила и зять Александр Тимонин, который и представлял интересы пожилой женщины, а также журналисты. Ответчик, Управление Пенсионного фонда в Первоуральске, представил лишь отзыв на исковое заявление, составленное юрисконсультом. Продравшись сквозь витиеватость юридических формулировок, можно было понять следующее: документов, подтверждающих факт работы в спорный период, в Пенсионном фонде нет.
Выступала лишь сторона истца. Судья Татьяна Опалева расспросила Раису Харскую о том, что она делала в годы войны, чем занималась. Некоторые вопросы звучали, прямо скажем, странно. Например:
— А бомбы, что вы делали, были настоящими? Или, может быть, учебными.
— Война была, игрушками заниматься было некогда, — парировала Раиса Алексеевна.
Было очевидно, что женщина волнуется и не всегда понимает юридические термины, которые использует судья, смущенно опуская глаза в пол. Светлеет лицо женщины только тогда, когда она начинает вспоминать годы работы в мастерской. И это — несмотря на всю тяжесть труда.
— В войну лучше было, чем сейчас, — сокрушенно заключает Раиса Харская, подпирая голову рукой после, ответив на многочисленные вопросы.
И если Раиса Алексеевна была достаточно немногословна, то ее представитель, напротив, возможностью высказаться воспользовался на все сто. А в конце, попросив ознакомиться с пенсионным делом тещи, попросил отложить рассмотрение дела. Новое заседание было назначено на 12 февраля.
Вчера в суд пришли не только представители истца (Раиса Алексеевна на этот раз осталась дома — плохо себя чувствовала), но и ответчики. Первоуральское Управление ПФР представляла начальник клиентской службы Ирина Пахмутова. Она подробно рассказала суду о том, как назначалась пенсия Раисе Харской, как перерасчитывалась в соответствие с новыми законами. Она пояснила, что Пенсионный фонд является правоприменительным органом, поэтому самостоятельно, без решения суда или соответствующего закона, принять решение о том, работал ли фактически человек, официально находившийся на учебе, не может. Поэтому Раисе Харской и было предложено обратиться в суд.
Пенсия Раисе Алексеевне была назначена в сентябре 1981 года. В 1989-м была увеличена за непрерывный стаж. С 1991 года общий трудовой стаж был увеличен до 41-ого года за счет периода учебы в ремесленном училище. А в 2000 году в соответствие с законом №113, изданным в 1998 году, учебу вновь исключили из общего трудового стажа, поскольку в трудовой книжке спорные годы не фигурируют.
Ни слова об учебе
Разобраться в нюансах пенсионного законодательства, неоднократно менявшегося в последние годы, мягко говоря, не просто. Поэтому и уяснить все тонкости начислений-перечислений сложно. Чтобы подтвердить, что Раиса Харская действительно работала, а не училась, ее зятю Александру Тимонину пришлось искать архивные документы. На ПНТЗ их не сохранилось. Необходимые бумаги отыскались в училище №6, расположенном в поселке Ново-Талица. Он предоставил суду приказ о призыве в ремесленное училище и список призывавшихся. А также аттестат, где в графах для оценок ничего не стояло.
— Нашел копии приказов: ни слова об учебе. Все работа-работа, поощрения: кого под суд, кого наградить, — рассказывает Александр Васильевич, — баллоны эти были неподъемными. Я сходил в Музей истории ПНТЗ и попытался поднять — не смог. А я — взрослый мужчина!
Рассмотрев все документы и приняв во внимание рассказ Раисы Алексеевны, суд признал период с 1 августа 1941-ого по 16 марта 1944-ого годами работы.
— С решением суда женщине надо будет обратиться к нам, в Пенсионный фонд. Мы обязательно пересчитаем пенсию с первого числа следующего месяца. Она увеличится примерно на 500 рублей, — пояснила Ирина Пахмутова.