Последнее время в Первоуральске появился новый тренд — как только в средствах массовой информации появились первые негативные отзывы о качестве ремонта, жители тех домов, где этот самый ремонт — в самом разгаре, решили больше не молчать. Совсем недавно свои претензии высказала жительница дома №5 по улице Физкультурников Надежда Лепилина. Ее примеру последовали активистки первого в городе кирпичного дома — №7 по улице Герцена — Нина Казарина и Елена Афонина. Что не устроило женщин — узнали «Городские вести».
Похабный цвет
— Приезжайте, посмотрите, как наш дом превращают в старый половик, — именно так мы получили приглашение побывать на еще одном локальном ремонте.
Нина Казарина встретила нас у подъезда, держа в руках план ремонта дома.
— Сразу скажу, что к рабочим у меня претензий нет, — начала разговор Нина Петровна. — Бригадир Рустам очень ответственно относится к своим обязанностям, старается сделать больше, чем то предписывает смета — перетирает дом на два раза, вместо одного, например. Но нас не устраивает цвет покраски дома — бледно-желтый. Я всегда знала, но вчера даже «подняла» словарь Даля. Так вот — желтыми домами всегда на Руси называли пристанище душевнобольных. Только я уже не смогу сбежать из этого желтого дома, я тут живу и жить буду. Это что за издевательство?
Нина Петровна разворачивает схему, которую ей удалось взять у Вадима Чертищева (по слухам именно он является учредителем фирм-подрядчиков и непосредственно руководит ремонтом дома №7).
— На схеме как такового похабного желтого цвета нет, только бледно-розовый, бежевый, — говорит Нина Петровна. — Я спрашивала у Чертищева, зачем наш дом красить разными цветами, ведь он не панельный, никакого деления по этажам у нас нет и никогда не было. Ответа я не получила.
На схеме с печатью «Утверждено» стоят подписи сити-менеджера Алексея Дронова и главного архитектора города Константина Гартмана.
— Гартмана послушаешь, так все хорошо и даже отлично. Может, остальных и устраивает, но нам цвет дома не нравится совершенно, — продолжает Нина Казарина. — Желтый цвет сам по себе красивый, но ведь нужно думать, что в ведре и на доме цвет будет смотреться совершенно по-разному. Если у человека есть соответствующее образование, он не может этого не понимать.
Женщины утверждают, что просили рабочих каким-то образом «облагородить» цвет — разбавить белой краской, например. Но бригадир ответил, что у него есть артикулы, по которым он и ориентируется, за самовольное изменение цвета краски «снесут» голову.
Так вам и надо
Нину Казарину и Елену Афонину не устраивает еще и тот факт, что первый этаж им покрасили под магазин — в грязно-розовый цвет.
— Почему дом красят под магазин, а не магазин под дом? — негодуют пенсионерки. — Тем более магазин здесь — незаконный, жилое помещение до сих пор не переведено в нежилое. Хозяева — должники большие. Что за глупость-то такая? Почему мы все это должны терпеть? Мы пришли к выводу, что над нами нарочно издеваются, мол, так им и надо, жильцам этого дома, которым вечно все не по нраву.
Нина Казарина делает упор на то, что в доме жили и живут крайне уважаемые люди — директора заводов, новотрубники, врачи.
— Эти люди столько сделали для завода, для города, а сейчас над их наследием издеваются, как хотят, — говорит Елена Афонина. — Дом у нас небольшой, на каждом этаже — всего по две квартиры, то есть людей живет не так много. Неужели нельзя было организовать собрание, спросить мнения людей? Никакого уважения. А мы ведь заслужили хотя бы то, чтобы нашим мнением просто поинтересовались.
В смету по проведению капитального ремонта входят ремонт подвалов, крыши, фасадов, коммуникаций. По словам пенсионерок, им ремонтируют только фасад — подвал, которому почти 80 лет, не был признан аварийным.
— Все эти сметы составлены по шаблону, огульно, — говорит Нина Казарина. — Лишь бы что-то написать. В схеме указано, что наш дом — трехэтажный. А у нас — четыре этажа. Но никто даже внимания на это не обратил. Вот что вы понимаете под полным ремонтом фасада? А нам даже наружные рамы покрасить не могут — не входит в смету, потому что рамы — наши собственные. Так и стены, если на то пошло, тоже наши собственные. У нас все жильцы, кроме одной квартиры, сами сменили коммуникации. Экономия вышла более миллиона рублей. Неужели нельзя на сэкономленные деньги купить краску и покрасить рамы? А оказывается — не положено. Для кого тогда ремонт делается? Для смет? Для галочки? Почему мы сами должны красить, если мы платим за это деньги.
Сейчас дом выглядит действительно не самым лучшим образом — покрашен ненавистным для жильцов желтым, штукатурка просвечивает, кое-где по углам стены просто не прокрашены.
— Неужели дом в таком состоянии примут? — не могут поверить пенсионерки. — Зачем нам тогда такой ремонт. Издевательство сплошное.